"Гарри Тортлдав. Ночь оборотней ("Джерин-Лис" #1)" - читать интересную книгу автора

Подбородки Фэлфаруна затряслись. Обиженным голосом он произнес:
- Я бы не стал выражать это в столь грубой форме...
- ...однако факт остается фактом, - закончил за него Джерин. - Ладно,
пусть будет так, но мы должны пойти сразу за ними.
- Конечно, конечно, - заверил их Фэлфарун, очень довольный, что сумел
так легко договориться.
Сэспир в свою очередь обрадовал дикарей и повел их во внутренний двор
храма. Фэлфарун покатился следом, приглашающе взмахнув рукой. Его высокий
пронзительный голосок не смолкал, забивая Джерину уши и не давая подслушать,
о чем говорят трокмуа. Еще один жрец в расшитом золотом одеянии вывел из
главного здания знатного посетителя в тоге. На худом бледном лице того
застыло встревоженное выражение. А к внешним воротам уже приблизились
кочевники с равнин Шанды. Лис слышал, как сопроводитель пресекает их громкие
возражения. Кочевникам очень не нравилось, что их колесницы хотят увести.
Во дворе храма примолкли даже говорливые трокмуа. Они таращили глаза и
выворачивали шеи, пытаясь рассмотреть все разом. Стая голодных гончих возле
мясной лавки, подумал Джерин. Но в этом не было их вины: вид множества
собранных в одном месте диковин вызвал ту же реакцию и у него самого. Даже
тело незадачливого вора, покрытое ранами, распухшее и смердящее, не вызвало
ни отвращения, ни любопытства. Он просто отметил, что оно тут, вот и все.
Шедший рядом с ним Вэн тихонько присвистнул.
Большая часть богатств, собранных слугами Байтона на протяжении многих
столетий, хранилась в подвалах с толстыми перекрытиями или в пещерах. Однако
и оставленного на виду хватало, чтобы пробудить в нравственно некрепком
человеке соблазн.
Более всего поражали взор статуи-близнецы высотой в десять футов,
выполненные из золота и слоновой кости. Одна изображала императора Орена
Второго, основавшего этот храм, другая - его отца, Роса Свирепого,
прогнавшего трокмуа на север и отвоевавшего таким образом для Элабона земли
между Керс и Ниффет. На Орене была тога, в поднятой правой руке он держал
шар империи. Рос был в кольчуге. Он стоял с занесенным над головой копьем,
прикрываясь узким, характерным для той эпохи щитом.
Суровое, потрескавшееся лицо Роса с выступающим носом и глубокими
морщинами на обветренных щеках даже сейчас, спустя четыреста лет, вызывало
благоговение. Взглянув в его холодные черные глаза, Джерин содрогнулся.
Громадная золотая чаша, которую даже Вэн не сумел бы облапить,
символизировала триумф Байтона над трокмуа. Она покоилась на бронзовом
треножнике, каждая опора которого имела форму когтистой лапы. На боках чаши
были изображены варвары, спасающиеся от божьего гнева, а также распростертые
тела тех, кого настигли посланные небожителем стрелы.
Рядом с чашей, на возвышении пурпурного мрамора, расположилась
великолепная статуя умирающего трокмэ. Голый воин лежал на правом боку,
опершись на локоть. Слабеющей кистью он все еще сжимал рукоять меча. Другая
рука прикрывала зияющую рану в правом боку. Оттуда струйкой стекала кровь,
уже образовавшая лужицу. Лицо трокмэ было вскинуто и обращено к незримому
победителю. Оно выражало многое - муки агонии, вызов, все, что угодно, - но
только не страх. Черты его были более мягкими, чем у глазевших на статую
типичных представителей племени трокмуа. Вероятно, скульптор был ситонийцем
и ваял трокмэ с какого-нибудь своего соотечественника, добавив герою лишь
длинные волосы и усы, чтобы подчеркнуть его расовую принадлежность.