"Гарри Тертлдав. Хорошая погода" - читать интересную книгу автора

он, тыча указкой в карту, - за исключением Долины и пригородов, где ожидается
середина или конец семидесятых. Приятной погоды, Лос-Анджелес! - и сворачивает
карту.
Донна дышит сквозь зубы.
- Я лучше пойду, - говорит она неожиданно для Тома. Она опускает ноги на
пол и, вывернув трусики, начинает надевать их.
- Я надеялся, что ты останешься на ночь, - говорит Том. Он пытается
выглядеть обиженным, но боится, что голос его скорее раздраженный.
Но все обходится. Донна отвечает ему нежно:
- Том, я люблю тебя сейчас, очень люблю. Но если я буду спать с тобой этой
ночью - я имею в виду действительно "спать" - и мы проснемся в начале
семидесятых... Понимаешь, что будет?
Его стон не оставляет сомнений в том, что он понимает. Донна печально
кивает в ответ, встает и принимается натягивать колготки. От одной мысли о
том, что она уйдет, Тому становится плохо. И не потому, что он просто
соскучился по ласке. Сейчас он действительно любит ее.
- Слушай, чего я скажу. Что, если я поставлю кондиционер на шестьдесят
восьмой? Ты останешься? Она поражена этими словами.
- Ты правда хочешь этого? - голос ее звучит так, будто она в это не верит,
однако она возвращается в постель.
Том и сам не знает, верить ли своим словам. Его берлога в конце
шестидесятых выглядит совсем не так, как он привык. Ему будет не хватать
карманного калькулятора. Конечно, где-то завалялась логарифмическая линейка,
но с ней по магазинам не походишь. И это только верхушка айсберга.
Замороженная пицца в шестидесятых по вкусу будет больше похожа на картонку и
меньше - на пиццу. Но...
- Давай попробуем, - говорит он решительно. Лучше уж жареная картонка с
Донной, думает он, чем моццарелла без нее.
Он закрывает окно спальни и выходит настроить хроностат. Кондиционер
включается не сразу - в квартире и так где-то около шестьдесят восьмого, - но
сам поворот регулятора заставляет Тома еще раз задуматься над тем, что он
делает. Книжный шкаф исчез. Ему будет недоставать части этих книг.
- Ну и черт с ним, - произносит он вслух и направляется в ванную.
Неожиданно он, не вынимая изо рта зубной щетки, начинает громко петь.
Фторированная зубная паста хлопьями брызжет изо рта, так что вид у него как у
бешеного пса. Он смолкает так же неожиданно, как и начал. Ба, да у него есть
вторая зубная щетка! Донна хихикает, когда он вручает щетку ей с галантным
поклоном.
- Ты где сейчас работаешь, - спрашивает она, когда они возвращаются в
постель. - Там же, где тогда?
- Нет, - быстро отвечает Том, поняв, к чему она клонит Если он проводит
рабочие часы, вспоминая свежие обиды, эти обиды никогда не пройдут, как бы они
с Донной ни были близки. - А ты?
Она смеется.
- Я, наверное, и не зашла бы в магазин, если бы не слышала, что там сломан
кондиционер. Мне нравятся шестидесятые. Я работаю в маленьком магазине
грампластинок под названием "Звуки босиком". Мне это идет?
- Ага, - кивает он. Донна никогда не была особо прагматичной женщиной. Чем
дальше она от восьмидесятых, тем лучше себя чувствует. Том зевает и
вытягивается рядом с ней: