"Гарри Тертлдав. Мечи легиона (Цикл "Хроники Легиона-4")" - читать интересную книгу автора

Срединная улица кишела народом. Видессиане спешили кто куда. До
капитана наемников здесь никому не было дела. Эка невидаль -- чужеземец!..
Многие, как и Марк, носили плотные туники и свободные шерстяные штаны,
однако, несмотря на прохладную погоду, несколько человек уже вырядились в
длинные, расшитые серебром и цветными шнурами халаты, которые обычно
предназначались для каких-нибудь торжественных случаев.
Шайки городских хулиганов бродили, разодетые в попугайские туники с
просторными рукавами, плотно схваченными у запястья. Некоторые -- видимо,
следуя новой моде, щеголяли с наполовину обритой головой. Этот обычай они
позаимствовали у намдалени, которые выбривали затылки для того, чтобы шлем
плотнее прилегал к голове.
Когда одна из этих подозрительных личностей, вырядившаяся в тунику и
чулки немыслимого цвета, вдруг выкрикнула имя Марка, тот подскочил от
неожиданности. Бандит уже приближался, лыбясь и протягивая руку. Только тут
Марк вспомнил его -- больше по гнилым зубам, нежели по какой-либо иной
примете. Обитатель городского дна столицы был одним из тех, кто открыл
ворота города, когда Туризин отнял трон у узурпатора Сфранцеза. В тот день
бандит отважно сражался бок о бок с римским отрядом.
-- Привет, Арсабер, -- сказал Марк, пожимая влажноватую ладонь бандита.
-- Рад тебя видеть, ринлянин! -- прогудел Арсабер.
Марк заскрипел зубами. Неужели эта оговорка дурака-лакея, совершенная
почти четыре года назад, навсегда врезана в память видессиан?
Ничего не заметив, видессианин продолжал -- у него было превосходное
настроение:
-- Познакомься с моей дражайшей половиной -- Зенония. А эти три
оболтуса -- мои сыновья: Зетий, Стотий и Боэтий. Дорогая, это -- знаменитый
Скавр, тот, что побил и намдалени, и гусеперщиков-бюрократов, будь они
неладны. -- Арсабер подмигнул трибуну. -- Держу пари, что гусеперщики-то
оказались покрепче "игроков".
-- В некоторых случаях -- да, -- признал Марк, кланяясь Зенонии --
невысокой, оживленной, довольно приятной на вид женщине лет тридцати. На ней
была длинная шерстяная юбка, куртка из кроличьего меха и яркий шелковый
платок. Затем, приняв суровый вид, трибун торжественно пожал руку Зетию,
которому едва ли исполнилось шесть лет. Двое других были слишком малы:
Стотию -- года два, а Боэтий вообще путешествовал на руках у матери,
завернутый в теплое одеяло.
Арсабер сиял. Сейчас бандит казался просто олицетворением примерного
семьянина. Не будь на Арсабере цветастой одежды и не виси на его поясе
кривой тесак устрашающего вида, его можно было бы принять за
благонамереннейшего из граждан богоспасаемой Столицы.
-- Нам пора, -- объявил он, -- иначе мы опоздаем на жареных перепелок к
кузену Драю.
Обменявшись дружеским рукопожатием со Скавром, разбойник удалился.
Трибун поймал себя на том, что смотрит на свои пальцы. Неплохая идея --
пересчитать их после того, как они побывали в руках у Арсабера. Тот вполне
мог спереть у Марка мизинец-другой.
На всякий случай трибун похлопал себя по груди. Но ожерелье,
благодарение богам, оказалось на месте.
Эта случайная встреча опечалила Марка. Семейное счастье Арсабера
болезненно напомнило ему о том времени, когда они с Хелвис жили вместе. Но