"В.Тюрин. Два долгих летних дня, или неотпразднованные именины " - читать интересную книгу автора

чина, два года жалования").
И снова Петр впадает в страшную панику. Он упускает свой последний шанс -
отказывается последовать совету Миниха направиться в Ревель, там сесть на
военное судно и двинуться к русским войскам в Померании. "Вы примете
начальство над войском, - говорит Миних, - поведете его в Россию, и я ручаюсь,
что в шесть недель Петербург и Россия опять будут у ваших ног".
Брезжило утро: закончился один длинный день, начинался другой - день
именин загнанного, запуганного человека, вчера еще бывшего властелином
огромной империи, а сегодня - жалкого беглеца без надежды на будущее.
Судьба рано свела Петра с его будущей женой и убийцей. Ему было десять
лет, когда он впервые увидел ее - свою троюродную сестру. Позже в мемуарах,
где правда искусно переплетена, нет, не с забывчивостью, а с добротной,
продуманной ложью, императрица перенесет свое отвращение к взрослому мужчине
на маленького мальчика, сообщив, что уже тогда она "слышала, как собравшиеся
родственники говорили между собой, что молодой герцог склонен к пьянству (это
в десять-то лет! - В. Т.) и что приближенные не давали ему напиваться за
столом; что он упрям и вспыльчив... Этому ребенку приближенные его хотели
придать вид взрослого и для этого стесняли его и держали на вытяжке, что
должно было сделать его всего фальшивым, от внешнего вида до характера"
Оставим эти суждения на совести не Фике, конечно, а императрицы Екатерины.
Но действительно, детство ее будущего мужа и императора было нелегким. Он
родился 10 февраля 1728 года в столице Шлезвиг-Голштейнского герцогства Киле
от брака между герцогом голштейнским Карлом-Фридрихом и Анной, дочерью Петра
Великого. Спустя три месяца после рождения сына Анна Петровна скончалась.
Мальчик рос без матери. А в 1739 году и отец его умер, ребенок остался
сиротой. Рос он хилым и болезненным, о духовном его развитии заботились мало,
отец все свое время проводил в казарме и передал сыну, как написал один из
немецких биографов Петра III, "несчастную страсть к военщине". Мальчика с семи
лет стали учить ружейным приемам и маршировке; его сделали унтер-офицером, во
время развода или парада всякое учение прекращалось: принц бросался к окну и
любовался солдатами. Как он сам позже рассказывал, его счастливейшим днем был
тот, когда он, на девятом году своей жизни, стоял на часах вместе с взрослым
унтер-офицером у двери в столовую залу, где давался обед по поводу дня
рождения герцога. Неожиданно отец встал из-за стола, подозвал мальчика и,
поздравив его с присвоением чина лейтенанта, позволил ему занять место за
общим столом.
Несчастьем для Петра стал и выбор наставника. Обер-гофмаршал граф Брюммер
был злобный интриган, невежественный наглец с явными садистскими
наклонностями. Под его наблюдением ребенка плохо и нерегулярно кормили, часто
и без причины жестоко наказывали, подавляли чувство собственного достоинства,
постоянно делали выговоры. Петр замыкался в себе, но часто срывался, впадал в
истерику и, что хуже, приучался лгать, чтобы избегнуть наказания. И природные,
и воспитанные в нем застенчивость и трусость находили выход в бравадах и
эпатажах; от ненавистного ему общества Брюммера он скрывался в лакейской и
кордегардии - позднее взрослый Петр Федорович будет обвинен в неумении вести
себя в приличном обществе и тяготении к компании лакеев и конюхов. Так или
иначе, когда Петр в четырнадцатилетнем возрасте появился в Петербурге, даже не
отягощенная образованием императрица Елизавета Петровна очень удивилась, что
племянника в Голштейне ничему не научили. Небрежность сопровождала не только
воспитание и образование Петра. Небрежность сопутствовала его предназначению.