"Татьяна Туринская. Когда меня ты позовешь" - читать интересную книгу автора

буквально исчезала, как личность, в понятии "мы", уже не умея
идентифицировать себя саму, вытащить свое отдельное "я" из потрясающе
уютного и всеобъемлющего "мы". И сама не понимала - физическое ли
удовольствие ей дарил Валерка, от телесной ли радости она забывала себя
саму, забывала, как зовут родную маму. Или же в гораздо большей степени, чем
физическая, испытывала радость моральную? Не знала, не понимала. Да и не
хотела ковыряться в собственных чувствах, не видела в этом ни малейшей
необходимости. Скорее, просто не хотела терять на это драгоценных минут.
Ведь, увы, не так уж много времени могли они уделять друг другу. И не
столько из-за занятости, сколько из-за отсутствия собственного угла. Потому
что редко их свободное от работы или учебы время припадало на те моменты,
когда чьи-либо родители покидали дом хотя бы на часок.
Да, до обидного мало времени они проводили наедине друг с другом! Ах,
как хотелось Кристине скорее пожениться и уже не страдать от этого. Так
хотелось не скрывать от мамы счастливых глаз, когда она, неожиданно
вернувшаяся, заставала Валерку в гостях у дочери. Кристина даже намекнула
Чернышеву пару раз, что, мол, неплохо было бы, а, как ты думаешь?
А Чернышев думал иначе... Нет, он не отказывался жениться. Просто...
Просто на ближайшее время у него были другие планы. Неизвестно откуда вдруг
появилась мечта, даже цель жизни. Вдруг забредил театром, надумал поступать
в театральное. И это после энергетического-то техникума?! Да после армии,
когда нормальные люди устраиваются на работу, чтобы обеспечить достойную
жизнь себе и любимой женщине!
- Валерка, милый, ну что ты еще придумал? - пыталась Кристина вправить
любимому мозги. - Какое театральное? Ну это же дети мечтают о сцене, юные
глупые девчонки. Но ты-то?! Да и вообще уже поздно учиться - тебе ведь уже
двадцать два года, Валерка! Учиться же идут после школы, а не после армии!
Чернышев крепко обнимал подругу и отвечал:
- Нет, Кристинка, ничего-то ты не понимаешь! У нас в армии был
самодеятельный театр. Ерунда конечно, художественная самодеятельность - она
и есть самодеятельность. Но я чувствую - это мое, понимаешь? Я ведь до армии
в театре ни разу не был, даже в нашем. Только в Хабаровске нас повели в
театр. Не всех, только тех, кто согласился участвовать в спектакле. Я ведь
даже не хотел, представляешь? Меня же уговаривали в нем играть! А я, дурак,
согласился только из-за некоторых послаблений дисциплины, представляешь? А
потом... Засосало, Кристинка! Если б ты знала, какой это кайф! И не
отговаривай меня. Давай лучше вместе поступать, а? И не в наш институт
культуры - толку от него, как от козла молока. Давай уж сразу в Москву
махнем, а? Ты - в Гнесинку, или в консерваторию, а я в театральное. В Москве
театральных много, хоть в какое-то да поступлю. Я чувствую, я уверен - как
пить дать поступлю! И ты поступишь! Ты же просто шикарно поешь, Кристинка!
Поехали вместе, а?
- Ай, Валер, я тебя умоляю - какая Гнесинка, какая консерватория? Пою
я, может, и шикарно, но у меня ж даже музыкальной школы за спиной нет.
Родители в свое время великую глупость спороли: отвели в музыкалку, я в нее
поступила, а они потом решили, что двадцать пять рублей в месяц за мое
музыкальное образование - слишком высокая для них цена. А кому я в той
Москве нужна без музыкального образования? И ты, Валер, чем ерундой маяться,
уж лучше не терял бы время на ту Москву - все равно ведь вернешься. Там, в
Москве, своих хватает. Не бросай меня, Валерка, а? Останься со мной?