"Александр Тюрин. Последнее чудо-оружие Страны Советов" - читать интересную книгу автора

Какая-то порода чувствовалась и в очертании животика, и в соотношении
талии с попкой, и в хрупкости коленок. В-общем, меня обуяло, промелькнули
соответствующего рода фантазии, однако я непорядок быстро развеял и
разметал мощным внушением.
"Клиентки" - это не женские особи, это материал, это работа.
Скульптор не хочет же трахнуть изваянную им девушку с веслом. Тем более за
моральной стойкостью сотрудников в Пятерке следят строго.
На всякий случай я вызвал образы нескольких дам, которые были мне
вполне доступны. Естественно, светлый образ жены Надежды постарался
отогнать, он мог только повредить ввиду отсутствия талии.
Шесть лет назад, когда мы с ней начинали, эта пухлая кукла со столь
многообещающим именем приманила меня своей безотказностью и некими
отблесками моего белокурого идеала. Я был довольно голый
студент-четверокурсник, проживал вместе с мамой-лимитчицей в огромной
коммуналке, где сортиры были шикарнее, чем комнаты. А тут и квартира без
предков, которую моя любимая снимала на родительские денежки, и широкая
кровать "Ленин с нами" и, конечно, жрачка-супер. Пять лет тому, как
Надежда окончательно поймала меня на живца в виде своего папы-генерала и
скрутила узами брака. Тестюшка дорогой оказывал весомое содействие при
получении очередного звания, плюс все такое материальное. Например, помог
моей мамаше вернуться обратно в Свердловскую область и купить там
приличный дом. Ей хорошо на природе, да и Надюхе глаза не мозолит.
Недели через три после нашей свадьбы уродились близнецы Константин и
Матвей, в честь Константина Матвеевича прозвали их. Они в тестя-генерала с
малых лет развиваться стали, круглоголовые, толстощекие, книжками мало
интересующиеся. Носятся как две бомбы по квартире, все крушат. Кукла моя
еще больше опухла и стала уже напоминать игрушечного поросенка. Кроме того
развилась у нее неприятная привычка - не реагировать на мои сексуальные
усилия. Смотрит она на тебя, старающегося, пустыми педагогическими
глазами, отчего конечно, всякое влечение к секс-труду быстро пропадает.
Когда я стал на сторону захаживать для опустошения чресел, генерал об этом
на удивление быстро прознал, но повел себя тихо, даже дочурке не напел.
"Главное, Глеб, чтоб семья была, - сообщил он мне при доверительной
выпивке, - Надька при муже, ты при жене, ребята при батьке, ты при
Госбезопасности. Шали, но в меру. Чтоб никакого постельного героизма. И
самое важное, обойдись без шашней с "клиентками". Ценю ведь я тебя,
Глебка, на меня характером похож, словно сын мне, такой же боец, опора
страны". И, кстати, я с последними его словами вполне согласен был. Если
не на мне страна держится, так на ком же?
Все эти кинокадры пронеслись перед мной, как перед одиночным зрителем
в панорамном кинозале, после чего я спокойно собрал свои вещи: что
положено - в сейф, остальное в шкаф или в кейс. Накинув плащ, попрощался с
Пашей, который бумажки дописывал, и мимо постов направился к выходу.
"Жигуленок" я обычно на улице Воинова оставляю, у Дома Писателя, чтоб
сослуживцам не было ясно, что я на тестевском подарке катаюсь. Ходьбы
примерно минуты три - проветриваюсь заодно. Добрался я, в машину залез,
мотор прогреваю, а глянул через переднее стекло - она стоит, гражданка
Розенштейн. Подождала, значит, меня на Литейном, и незаметно прокралась по
пятам. Тут бы мне дать задний ход, развернуться и уехать, но что-то
профессиональное взыграло. Ведь вместо того, чтобы мне следить - следили