"Илья Туричин. Весна сорок пятого (Роман) " - читать интересную книгу автора

ходу, и свист и щелканье пуль вокруг не были страшны. Вообще страха не
было. Потому что все казалось привычным. Это он понял потом, после боя. А
тогда лежал и ждал команду. Очень хотелось выстрелить, но он ждал команду.
А сержант не спешил. Он лежал в середине цепи, тоже устроившись поудобнее,
и, видимо, ждал, когда фашисты подойдут поближе, чтобы не тратить зря
боезапас, а бить наверняка. И когда наконец раздалась команда "огонь",
Петр уже держал на мушке фашиста, нажал спуск. Фашист дернулся, словно с
налету наткнулся на препятствие, взмахнул нелепо руками и упал.
Справа басисто затакал ручной пулемет. "Венька Колесов", - подумал
Петр, привычными точными движениями сменяя диск автомата.
Враги залегли.
- Не давайте им подняться, ребята! - крикнул Яковлев.
Неподалеку разорвалась мина. Осколки зашлепали по земле. Потом
вторая. Третья. Таканье пулемета оборвалось.
Петр повернул голову посмотреть: что там случилось у Колесова? Но
ничего не увидел. Только обрезанное краем воронки небо, белесое от дыма.
Оно сладко пахло порохом. Вот как сейчас бензином.
...Потом, заново переживая первый бой, мысленно повторяя все, что он
делал, начиная с команды "в цепь", Петр понял, что, неумолимо гоняя на
учении бойцов, сержант не для себя старался, для пользы дела.
Промелькнуло несколько домов. Вспыхнула оранжево черепица крыш, будто
проскочили мимо гигантские белки. Танк несколько раз сильно встряхнуло.
- Держись, ребята! - крикнул сержант Яковлев.
Его никто не услышал, голос растворился в грохоте гусениц. Все и так
держались друг за друга.
Петр попал в десант впервые. После недельного непрерывного
наступления их сменила свежая часть, а роту отвели на отдых, разместили на
окраине полусгоревшего села. Усталые бойцы повалились спать, не дожидаясь
походной кухни. Тело ныло, как после побоев. А тут - тревога. Отделение
заняло свое место в строю.
Вместе с комбатом пришел командир полка подполковник Церцвадзе,
тоненький, черноглазый, улыбчивый. Петр видел его несколько раз. Сейчас
подполковник не улыбался, темное лицо его с острым, горбатым носом и
дряблыми мешками под глазами было хмурым. Тоже, видать, не спал. Он молча
обошел строй, вздохнул. Обронил тихо:
- Устали?.. Вижу - устали. Счастливые вы люди. Нет слаще усталости,
чем в наступлении! А? Вон как фашисты от вас драпанули. Герои! Все как
один герои! - На мгновение сверкнули белые зубы, и снова лицо потемнело,
нахмурилось. - Сейчас бы в баню и подушку давить.! А тут такое дело.
Километрах в семидесяти отсюда - концентрационный лагерь. Есть сведения,
что гитлеровцы намереваются замести следы своих преступлений. Всех в том
лагере уничтожить! А там есть женщины и дети. Дети! - внезапно крикнул
Церцвадзе. - Понимаете, дети! Генерал-лейтенант Зайцев дал танки. Задача:
прорваться к лагерю во что бы то ни стало. На вас вся надежда, гвардейцы!
...Впереди несколько раз грохнула пушка. Танк, на котором сидело
отделение Яковлева, сошел с дороги и помчался прямо по полю. Затрясло еще
сильнее. Выскочили из облака дыма и увидели впереди густые ряды колючей
проволоки, а за ними длинные низкие дощатые бараки, а еще Дальше кирпичное
здание с высокой дымящей трубой.
Сразу за проволокой стояли вышки. С вышек ударили пулеметы. Танк на