"Илья Туричин. Весна сорок пятого (Роман) " - читать интересную книгу автора

- Что?
- Ваши показания, - подполковник протянул Петру ручку, макнув перо в
чернильницу.
Петр аккуратно вывел: "Петр Лужин".
- Разрешите идти?
- Куда?
- В свой полк.
- Нет, Лужин. Побудете пока здесь. Поработаете на кухне. Вон народу
сколько кормить надо!
- А как же...
- А так же. Приказания не обсуждаются, устава не знаете!
- Есть остаться работать на кухне!
- Найдете внизу дежурного лейтенанта. Он вас определит.
- Есть! Разрешите... Разрешите обратиться, товарищ подполковник?
- Обращайтесь.
- Можно мне с Вайсманом поговорить?
- О чем?
- Он же Павла видел!
- Успеете, Лужин. Идите.
- Есть.
Петр ушел, а подполковник Боровский перечитал его показания, сложил
бумагу пополам и сунул в полевую сумку. До войны он был инструктором
райкома партии, любил и понимал людей. В армию попал по партийному набору.
Стал политработником. Потом его направили в Особый отдел. Нелегкая это
работа, ох нелегкая. В бою враг вот он, целься, бей. А враг, с которым он
борется сейчас, может принять любую личину, надеть любую форму, предъявить
любые документы, враг - оборотень, перевертыш. Его надо найти, распознать,
обезвредить. Очень много он вреда может принести, очень.


4

Работа на кухне начиналась затемно. Угрюмый ефрейтор Егги, не то
латыш, не то эстонец, расталкивал Петра, который спал на тонком матраце
возле остывшей кирпичной плиты. Плита сложена еще немцами, в нее вмазано
несколько больших чугунных котлов с мятыми железными крышками. В них
варили баланду из подгнивших овощей для заключенных. Теперь только кипятят
воду. А пищу готовят в походных кухнях.
Петр был убежден, что в голове Егги спрятан часовой механизм: когда
бы ни лег спать ефрейтор - просыпался ровно в пять утра. Быстро умывшись,
они шли на дровяной склад. Дров немцы запасли, ведь круглые сутки работал
крематорий. На складе они сбрасывали гимнастерки и брались за двуручную,
отлично отточенную и разведенную пилу. Наточил и развел ее ефрейтор. Часа
полтора, не останавливаясь, пилили они швырок на колобашки. Егги не любил
остановок, не любил остывать. Петр был убежден, что руками ефрейтора тоже
управляет какой-то скрытый механизм. Он считал себя крепким, тренированным
парнем, привычным к нагрузкам. Но руки у него деревенели, а ефрейтору хоть
бы хны!
Потом напиленные колобашки кололи. Петр и раньше любил колоть дрова,
когда семья приезжала к деду в Березов. Они даже спорили с Павлом, кому