"Иван Сергеевич Тургенев. Затишье" - читать интересную книгу автора

зовут-с, а эту Настей, а эта вот моя свояченица, Марья Павловна, о которой я
уже имел удовольствие вам говорить. Прошу любить да жаловать.
Владимир Сергеич поклонился Марье Павловне; она ответила ему едва
заметным наклонением головы.
Марья Павловна держала в руке большой раскрытый нож;
ее густые русые волосы слегка растрепались, небольшой зеленый листок
запутался в них, коса выбилась из-под гребня, смуглое лицо зарумянилось, и
красные губы раскрылись; платье казалось измятым. Она дышала быстро; глаза
ее блестели; видно было, что она работала в саду. Она тотчас же вышла из
комнаты, девочки побежали за ней.
- Туалет-с немножко в порядок привести,- заметил старик, обращаясь к
Владимиру Сергеичу,- без этого нельзя-с.
Владимир Сергеич осклабился ему в ответ и слегка задумался. Марья
Павловна его поразила. Давно не видывал он такой прямо русской степной
красоты. Она скоро вернулась, села на диван и осталась неподвижной. Волосы
свои она убрала, но платья не переменила, не надела даже манжеток. Черты ее
лица выражали не то чтобы гордость, а суровость, почти грубость; лоб ее был
широк и низок, нос короток и прям; ленивая и медленная усмешка изредка
кривила ее губы; презрительно хмурились ее прямые брови. Она почти постоянно
держала свои большие темные глаза опущенными. "Я знаю,- казалось, говорило
ее неприветное молодое лицо,- я знаю, что вы все на меня смотрите, ну
смотрите, надоели!" Когда же она поднимала свои глаза, в них было что-то
дикое, красивое и тупое, напоминавшее взор лани. Сложена она была
великолепно. Классический поэт сравнил бы ее с Церерой или Юноной.
- Что вы делали в саду? - спросил ее Ипатов, желавший вовлечь ее в
разговор.
- Сухие сучья резали и копали гряды,- отвечала она голосом несколько
низким, но приятным и звучным.
- И что ж, вы устали?
- Дети устали; я нет.
- Я знаю,- возразил с улыбкой старик,- ты у меня настоящая Бобелина! А
у бабушки были?
- Были; она почивает.
- Вы любите цветы? - спросил ее Владимир Сергеич.
- Люблю. .
- Отчего ты шляпы не надеваешь, когда выходишь? - заметил ей Ипатов,-
посмотри, как ты раскраснелась и загорела.
Она молча провела рукой по лицу. Руки у ней были невелики, но немного
широки и довольно красны. Она не носила перчаток.
- И садоводство вы любите? - опять спросил ее Владимир Сергеич.
- Да.
Владимир Сергеич принялся рассказывать, какой у него в соседстве
прекрасный сад у богатого помещика Н *.
- Главный садовник, немец, одного жалованья получает две тысячи рублей
серебром,-сказал он между прочим.
- А как зовут этого садовника? - спросил вдруг Иван Ильич.
- Не помню, кажется Мейер или Миллер. А вам на что?
- Так-с,- ответил Иван Ильич.- Фамилию узнать. Владимир Сергеич
продолжал свой рассказ. Девочки, дочери
Михаила Николаича, вошли, тихонько сели и тихонько стали