"Олег Тумановский. Зеркальник (Журнал "Порог")" - читать интересную книгу автора

Никому заранее не следовало знать про тот нож, и потому девушка стала
думать, как дойдет по этому лабиринту до нижнего входа в Башню Призраков,
поднимется по скрипучей лестнице, играющей под ногами от старости, войдет
в одиночную камеру, где Глан стоит, прикованный к стене. И падут оковы,
исчезнет зло. И тогда пойдут они вдвоем к заветному камню; откуда прямая
дорога в Светлую страну...


Когда руки Глана приковали к вмурованным в стену массивным железным
кольцам, он даже не встревожился. Эти недотепы представления не имели о
том, какую силу способен концентрировать в мышцах человек XXIII века. Да
для него такая цепь все равно что нитка!
"Ну, это уже я хватил! - тут же мысленно одернул он себя. - Тоже
придумал, нитка! Повозиться, конечно, придется, но это в самом деле не так
страшно..."
Но когда руки немного затекли, и он попробовал слегка размять мышцы,
что-то в кандалах его насторожило. Была тут еще какая-то деталь, обещавшая
подвох. Так и есть, внутренняя поверхность кандалов покрыта острыми
пластинчатыми шипами, а сами браслеты устроены так, что при каждом усилии
затягиваются туже. Шипы, естественно, впиваются в кожу. И так далее.
"Пожалуй, в этом деле Великому Магу удалось подстроить мне ловушку, -
подумал Глан. - Силовой номер с разрыванием кандалов и проламыванием
стенок здесь не пройдет. Здесь нужно что-нибудь похитрее. А что тут выйдет
похитрее, когда времени в обрез? Ровно столько, сколько понадобится
чародею, чтобы собрать под свои знамена всех сочувствующих и обрушиться на
Светлую страну".
Скверно только, что никого нельзя предупредить. Там поначалу даже не
поймут ничего, а нечисть хлынет, как гной из прорвавшегося чирья, на
залитые солнцем луга, сплошь поросшие цветами, в приветливые леса, где
весело отсчитывает года расшалившаяся кукушка. Но хуже всего, что там
будут дети. Глан почти физически ощущал ужас, который возникнет в сердцах
малышей от одного только вида этой гнуси. А ведь потом последуют еще и
препротивнейшие дела.
Он едва не застонал от бессилия и душевной боли. Но и сдаваться не
думал. Это сейчас он бессилен. А там... Пусть ведут. И тогда на границе
двух миров увидит Великий Маг, что может сделать человек, если чувствует
свою ответственность за человечество.
Нет ничего обиднее на свете, чем оказаться беспомощным. Тем более, в
таком положении, в котором оказался Глан. И дело здесь не в физических
мучениях от неподвижности тела, когда начинает сводить мышцы - с этим-то
как раз несложно справиться, один-два сеанса гимнастики, чтобы разогнать
застывшую в жилах кровь, и порядок - а в мучениях нравственных из-за
невозможности предотвратить несчастье или, если хотите, исполнить свои
долг.
Наконец, сверкая белками глаз и пересмеиваясь, гоблины удалились.
Последний унес факел, и в камеру Башни Призраков хлынул мрак. Он был
ощутимо упруг, и Глан, даже оставаясь неподвижным, чувствовал, как он
тяжким грузом опускается на плечи, пригибает к грубо сработанным плитам
пола. Наверное, если бы не режущие запястья кандалы, он обвис бы на руках,
как тряпичная кукла, из которой вынули стержень. Но ему следовало беречь