"Вадим Туманов. Все потерять - и вновь начать с мечты " - читать интересную книгу автора

дыму, а я все удивляюсь, почему мир оглох и не слышит.
Но откуда мне знакома эта фамилия - Красавин? И почему она вызывает
смутные неприятные ощущения?
Роясь в памяти, я вдруг увидел палубу "Емельяна Пугачева", выдраенную
матросами перед отходом; какой-то разговор с портовыми грузчиками, чей-то
возглас, обращенный ко мне: "Эй, вахтенный, тебя вызывают к трапу!" - "Кто
это вызывает?" - "Какой-то в штатском!" - "Если ему нужно, пусть сам
поднимется!"
И я вспомнил.
На палубе возник невзрачный человек с прищуренным глазом и родинкой под
ним. Изучающий взгляд этого глаза так привлекал внимание, что я до сих пор
не знаю, как выглядел другой глаз и был ли он вообще. Незнакомец о чем-то
отрывисто спрашивал. Я сухо отвечал, не беря разговор в голову: был занят
скорым выходом в море. Позже кто-то на мостике спросил, чего от меня хотел
Красавин. "Какой Красавин?" - не понимал я. "Да тот, с бородавкой". - "А кто
он, собственно?" - "Оперуполномоченный водного отдела МГБ!", Для меня это
ничего не значило. Подумаешь, водный отдел!
Слова капитана Степанова как обухом по голове. Красавин?! Я был в
смятении от полного непонимания, что происходит. Куда ни ткнусь, везде
разводят руками и стараются уйти от разговора. Состояние неопределенности
было невыносимо. Нужно самому идти в водный отдел, разыскать этого
Красавина. Он-то знает, что происходит!
Двухэтажное здание водного отдела МГБ находится на территории морского
порта, налево от центральных ворот. Туда направлялись моряки, когда по
каким-то причинам их не пускали в загран-плавание. Дежурный спрашивает, к
кому я и по какому вопросу. Называю имя Красавина, добавляя, что вопрос
исключительно личный. Дежурный куда-то звонит, и меня сопровождают на второй
этаж, до двери кабинета Красавина. Стучу и вхожу.
Ну да, это он - с родинкой под глазом. Еще не открыл рта, а мне уже
неприятен.
- Вы ко мне? По какому вопросу? - Щурит глаз, словно видит впервые.
- По вопросу снятия меня с парохода "Одесса". На его лице недоумение.
- Не понимаю, почему вы решили с этим обратиться ко мне. Я вас не знаю.
В ответ я говорю, что меня сняли с парохода "Одесса" и я сам не
понимаю, почему пришел
к нему, просто слышал его фамилию.
- Мы к вам претензий не имеем. Плавайте где хотите.
Когда, попрощавшись, я берусь за ручку двери, он останавливает меня
вопросом,
продолжаю ли я заниматься боксом. Я отвечаю, а, когда выхожу на улицу,
меня как молнией ударяет: он же сказал, что не знает меня, и спрашивает о
боксе. Значит, знает?!
Дня через два меня разыскивает подруга Майи Бурковой, девушки, с
которой я раньше встречался, и передает ее просьбу: срочно встретиться на
углу улицы, неподалеку от ее дома. Это было в высшей степени странно. Мы с
Майей хорошо знали друг друга, у нас был недолгий роман, я бывал у нее дома,
ее отец и мать относятся ко мне с симпатией. Отец Майи - какой-то чин в
краевом управлении МГБ. Почему она хочет видеть меня не в доме, а около?
Стою на углу минуты три и вижу вышедшую из дома, быстро шагающую, почти
бегущую ко мне Майю. Она берет меня под руку и уводит в сторону.