"Худайберды Тухтабаев. Конец Желтого Дива" - читать интересную книгу автора

- Вы посидите пока на веранде, попейте чайку. Салимджан-ака пошел на
кладбище. Это недалеко... Трудно бедняге, тоскует, вот и ходит к могиле жены
каждый день...
Отчего же умерла жена полковника?.. Тут-то, конечно, нечего особо
удивляться: состарилась или заболела и - умерла. А вот за что сидит сын?
Странно. Сын полковника милиции и на тебе - в тюрьме! Во всем городе не
сыщешь милиционера, который бы не знал полковника, который бы не называл его
устозом - учителем, наставником! Что они, не могли заступиться за сына
такого человека, выпустить из тюрьмы?.. Кто засадил сына полковника,
запросто может и меня упечь за решетку. Вот докажет тот "несчастный"
директор кафе свою "правоту", возьмут да и упекут. Долго ли?!
- Хашимджан, не заскучал один? - раздался знакомый голос.
Я и не заметил, как вернулся Салимджан-ака. На лице еще тень печали, но
лицо смягчилось, взгляд подобрел.
- Голоден, наверное? Плов умеешь готовить?
- Умею.
- Раздевайся тогда. Сварим отменнейший плов.
Мы вдвоем споро принялись за дело. Когда зирвак[3] был готов, полковник
велел мне принести несколько кусков хорошо поджаренного мяса, а сам достал
бутылку коньяка.
- Хочешь выпить?
- Нет, я не пью... - Вспомнив про те два стакана водки, я смутился и
добавил: - А коньяк я вообще не пробовал и не собираюсь.
- Правильно, и в рот не бери этот яд! Я тоже ни грамма не пил до
пятидесяти лет. Сейчас же, если и выпью по маленькой, то только по
праздникам, или под настроение... Ну, ладно, сынок, будем живы-здоровы!..
Ух, ну до чего горький, дьявол, аж слезу вышибает! И мы покупаем эту гадость
за свои кровные денежки и отравляем свой организм! Келинойи твоя, земля ей
пухом, уберегла меня от увлечения этим зельем. Уберегла - и оставила
сиротой. Да наполнится ее могила светом, прекрасная была женщина, каких мало
на свете. Дай-ка выпью еще чарочку... За тебя, за то, чтобы ты вырос в
милиции, чины заслужил, полковником стал.
- А давно умерла келинойи?
- Год тому назад, сынок.
- А за что посадили Карима-ака?
- Расскажу, все тебе расскажу. Может быть, и полегчает на душе малость,
если поделюсь... Оббо, Хашимджан, тебе сколько лет стукнуло?
- Восемнадцать.
- Кариму сейчас двадцать. В меня статью вышел: высокий, широкоплечий,
стройный... Иди-ка, притуши огонь. Молодец! Может, хочешь выпить?
- Нет.
- И не пей эту гадость. Спиртное - яд. Я же говорил тебе, до пятидесяти
лет в рот не брал... Карима я сам посадил. И келинойи твоя умерла из-за
этого. Выходит, я виноват в ее смерти. Эх, какая была женщина... Все что во
мне есть мягкого, доброго - это от нее. А твердость я унаследовал от отца...
Рано умерла, бедняжка! Это она сделала меня человеком, уберегла от дурного,
научила справедливости, тридцать лет воспитывала... а когда оставалось
пожинать плоды, взяла да и покинула меня... Да, все я тебе расскажу, все.
Быть может, и легче станет.