"Худайберды Тухтабаев. Конец Желтого Дива" - читать интересную книгу авторапытался всячески успокоить. Говорил, что работа у нас нелегкая, врагов
много. Они изо всех сил стараются очернить нас, лишить воли, заставить сложить оружие. - Не расстраивайся, - подытожил он. - Все образуется. Легко сказать: "Все образуется". А каково мне? Ведь вон как обвинили ни за что, ни про что! И во сне не видывал я таких штук, и на тебе - взяточник, дебошир, хулиган! Ох, этот "бедненький, разнесчастный" директоришка Аббасов Адыл, Адыл-баттал[2]. Как плакался, а?! Как ловко подвел меня к яме и как ловко столкнул в нее! Теперь ведь никто ни за что не поверит, что я честный человек! Мне захотелось сию же минуту подкатить к кафе "Одно удовольствие", выволочь этого "разнесчастного" директора на улицу и всенародно отколотить. Поразмыслив, однако, признал, что так не годится. Опять сам буду во всем виноват. А что, если выследить его и тюкнуть по башке камнем где-нибудь в безлюдном месте?.. Ну вот, совсем, кажется, с ума начал сходить: милиционер подготавливает преступление!.. Ах, где ты, моя Волшебная шапочка, дорогая моя советница и помощница, как мне тебя не хватает! Будь ты со мной, не свалилось бы на мою голову столько бед! ...Десять дней я приходил в отделение, отбывал там семь рабочих часов, шел домой, - никаких заданий мне не давали. Казнь да и только! На одиннадцатый день собрались в кабинете Али Усмановича для рассмотрения моего дела. Насколько я понял, "разнесчастный" директор написал жалобу в Министерство, где обвинял ОБХСС в "покрывательстве хулигана и взяточника - Естественно, прибыла комиссия. Вначале выслушали меня. Я рассказал все как было. Но мне показалось, что моим словам никто не поверил. Председатель комиссии вроде даже позевывал. Потом слово дали Аббасову и тем двум поварам. Ого-го, вы бы видели, как они красиво говорили! Никогда не думал, что человеческий язык способен говорить так трогательно и так возмущенно! Обвиняя меня во всех смертных грехах, Адыл Аббасов раза два даже всплакнул. Глядя на него, мне и самому захотелось заплакать! Потом "потерпевших" попросили выйти - их миссия закончилась. Поступило два предложения. По первому предлагалось привлечь меня к уголовной ответственности по статье сто сорок четвертой Уголовного кодекса республики за взяточничество и использование служебного положения в корыстных целях. Второе предложение: учитывая мою молодость и совершение подобного преступления впервые, ограничиться освобождением от работы в органах милиции. - Ставлю на голосование, - объявил полковник Усманов. - Подождите-ка, - встал Салимджан-ака. - Дайте мне тоже сказать. Мы боремся с преступниками, мы боремся с хулиганами... Работа у нас опасная, и мы неплохо справляемся с ней. Однако далеко не всегда и не вовремя умеем мы распознать ложь и клевету. Мне кажется, в данном случае тоже проявляем определенную слепоту и глухоту. В деле Хашимджана Кузыева я чувствую уверенную, мастерскую руку опытного клеветника. В последние дни я попытался установить кое-какие факты и вот что мне удалось узнать. За два года в вышестоящие организации поступило двадцать жалоб на вопиющие безобразия в |
|
|