"С.Э.Цветков. Великое неизвестное (Исторические миниатюры) " - читать интересную книгу автора

равнодушием читал книгу, давал аудиенции и подписывал бумаги, не обращая
внимания на бесновавшихся зрителей и насмешки над собой. Однажды толпа
потребовала свободы для дрессировщика львов, после того как один из этих
зверей эффектно растерзал гладиатора. Марк Аврелий, отвернув голову от
арены, велел глашатаю объявить свое решение: "Этот человек не сделал ничего,
достойного свободы".
Он часто цитировал Платона: "Государства процветали бы, если бы
философы были властителями или властители - философами". Словно в насмешку
над этими словами, все мыслимые бедствия обрушиваются на империю. Тибр
выходит из берегов, грозя затопить Рим, саранча пожирает поля, землетрясения
поглощают целые города в Италии, Иллирии, Галлии. Войны следуют беспрерывно
одна за другой. Парфяне разбивают римские легионы в Сирии, Малой Азии и
Армении, маркоманы, квады и катты вторгаются в Рецию, Норик и Паннонию.
Полководцы Марка Аврелия отбивают эти нашествия, но на смену войне приходит
чума, которая продолжается еще дольше. Император организует на
государственный счет похороны умерших от заразы и этим окончательно истощает
казну. Маркоманы и квады вторично наводняют обезлюдевшие провинции. На этот
раз они ведут за собой весь варварский мир - варистов, гермундуров, свевов,
сарматов, лакрингов, языгов, буреев, виктуалов, созибов, сикоботов,
роксоланов, бастернов, аланов, певкинов, костобоков. Ничего подобного
империя еще не видела; государству приходится вооружать рабов и гладиаторов.
Теперь Марк Аврелий сам встает во главе легионов. Но на войну нужны деньги,
и вот на форуме Траяна два месяца идет необычный аукцион: там продаются
императорские драгоценности, золотые и хрустальные бокалы, дорогие вазы и
сосуды, картины, статуи и даже золоченое платье императрицы. В итоге дворец
Марка Аврелия опустошается так, словно там действительно побывали варвары,
но необходимые средства на войну найдены без увеличения налогов. Он уезжает
из Рима больной и восемь лет сражается среди снегов и болот, в климате,
убийственном для его чахоточной груди. Желудочные боли порой не позволяют
разогнуться его изможденному телу, но он ест только утром и вечером и лишь
то, чем питаются его солдаты. Поражения не могут поколебать твердость его
духа, а победы - забыть о великодушии. Он укрощал варваров силой оружия и
приручал их мирными переговорами и раздачей земель для поселения. Его
собственные триумфы вызывали в нем лишь отвращение и презрение; цезарь и
стоик вели в его душе войну не менее упорную и разрушительную. Когда сенат
поднес ему титул "победителя сарматов", он записал в своих "Размышлениях":
"Паук гордится тем, что поймал муху; а между людей один гордится тем, что
затравил зайца, другой - рыбу, те - кабанов и медведей, этот - сарматов!"
Эта высокомерная ирония - упрек самому себе, напоминание о том, как низко он
пал в своем триумфе.
Испытание его убеждений не ограничивалось войной. Ради государственных
традиций и народных предрассудков он должен был налагать оковы на свой разум
и, стыдясь себя, всенародно фиглярствовать в одеянии первосвященника во
время жертвоприношений в честь множества богов официального политеизма.
Можно только догадываться, что чувствовал поклонник Единой Сущности,
вынужденный на церемонии угощения богов подносить еду бронзовым и мраморным
истуканам, покоящимся на ложе. Представьте Моисея, пляшущего перед золотым
тельцом в окружении астрологов и магов!
Но быть может, поразительнее всего то, что этот героизм, эти жертвы
самоуничижения были напрочь лишены какого-либо идеализма. Что значил Рим для