"Стефан Цвейг. Звездные часы человечества (новеллы)" - читать интересную книгу автора

героических лет.


ВОЗВРАТ В ПОВСЕДНЕВНОСТЬ

Не успела английская атака разгромить армию Наполеона, как некто,
доселе почти безыменный, уже мчится в экстренной почтовой карете по
брюссельской дороге, из Брюсселя к морю, где его ждет корабль. Он прибывает
в Лондон раньше правительственных курьеров и, пользуясь тем, что вести до
столицы еще не дошли, буквально взрывает биржу; этим гениальным ходом
Ротшильд основывает новую империю, новую династию.
Назавтра вся Англия узнает о победе, а в Париже верный себе предатель
Фуше - о поражении; над Брюсселем и Германией разносится победный
колокольный звон.
Один лишь человек на другое утро еще ничего не знает о Ватерлоо,
несмотря на то, что всего четырехчасовой переход отделяет его от места
трагедии: злополучный Груши, который неуклонно выполняет приказ преследовать
пруссаков. Но как ни удивительно, пруссаков нигде нет, и это тревожит его. И
все громче и громче гремят пушки, точно взывая о помощи. Все чувствуют, как
дрожит под ними земля, и каждый выстрел отдается у них в сердце. Все знают:
это не простая перестрелка разгорелась гигантская, решающая битва. В угрюмом
молчании едет Груши, окруженный своими офицерами. Они больше не спорят с
ним: ведь он не внял их совету.
Наконец у Вавра они натыкаются на единственный прусский отряд -
арьергард Блюхера, и это кажется им избавлением. Как одержимые, бросаются
они на неприятельские траншеи - впереди всех Жерар; быть может, томимый
мрачными предчувствиями, он ищет смерти. Пуля настигает его, он падает,
раненный: тот, кто подымал голос протеста, умолк. К вечеру они занимают
селение, но все догадываются, что эта маленькая победа уже бесполезна, ибо
там, в той стороне, где поле битвы, внезапно все стихло. Наступила грозная,
немая до ужаса, мирная гробовая тишина. И все убеждаются, что грохот орудий
был все же лучше, чем эта мучительная неизвестность. Битва, видимо,
закончилась, битва при Ватерлоо, о которой Груши получает наконец (увы,
слишком поздно!) известие вместе с требованием Наполеона идти на
подкрепление. Она кончена, гигантская битва, но за кем осталась победа?
Они ждут всю ночь. Тщетно! Вестей нет, словно великая армия забыла о
них, и они, никому не нужные, бессмысленно стоят здесь, в непроницаемом
мраке. Утром они снимаются с бивака и снова шагают по дорогам, смертельно
усталые и уже зная наверное, что все их передвижения потеряли всякий смысл.
Наконец в десять часов утра навстречу скачет офицер из главного штаба. Ему
помогают сойти с седла, забрасывают вопросами. Лицо офицера искажено
отчаянием, взмокшие от пота волосы прилипли к вискам, его трясет от
смертельной усталости, и он едва в состоянии пробормотать несколько
невнятных слов, но этих слов никто не понимает, не может, не хочет понять.
Его принимают за сумасшедшего, за пьяного, ибо он говорит, что нет больше
императора, нет императорской армии, Франция погибла. Но мало-помалу от него
добиваются подробных сведений, и все узнают сокрушительную, убийственную
правду. Груши, бледный, дрожащий, стоит, опираясь на саблю; он знает, что
для него началась жизнь мученика. Но он с твердостью берет на себя всю
тяжесть вины. Нерешительный и робкий подчиненный, не умевший в те