"Стефан Цвейг. Тайна Байрона" - читать интересную книгу автора

уличить этого неукротимого развратника. В Венеции они подкупают гондольеров,
чтобы те подплывали как можно ближе к его гондоле, когда он катается со
своим гаремом; они теснятся вокруг его дома в Равенне и Пизе, и, когда они
возвращаются на родину, Англия, содрогаясь, прислушивается к повести о
похождениях нового Гелиогабала и Сарданапала. Чем дольше длится его
отсутствие, тем демоничнее становится его образ для родины, и ничто не может
ярче иллюстрировать обывательский ужас его соотечественников, чем эпизод,
происшедший у мадам де-Сталь: гостившая у нее английская писательница,
узнав, что в доме находится лорд Байрон, упала в обморок.
_______________
* Лицемерие
_______________
Третий обвинитель - и самый опасный, потому что он был самым
достоверным - это сам Байрон в своих разговорах и стихах. Трагические маски,
в которых раскрывает он свою душу, это - великие грешники и преступники Каин
- праотец убийства, Сарданапал - сладострастник, развратник дон-Жуан,
чародей Манфред, корсары и разбойники; в тщеславном влечении он доходит до
дьявольских игр. Беспрестанно обвиняя себя в невероятных таинственных
преступлениях, - и особенно в одном, которое гонит его по свету, точно
Ореста, преследуемого фуриями мести. Свой дом он называет Микенами, свою
жену - Клитемнестрой, сам же он - потомок Тантала - носится по свету,
бичуемый демоном совести. И в самом деле - незабываемо жутко звучит в
монологе Манфреда весь порождаемый преступлением ужас бессонных ночей. В
действительности этот демонизм, эти скитания по свету, конечно, не носили
столь трагического характера: он жил довольно уютно в Женеве с друзьями и с
новой подругой; в Пизе в его свите было десять лошадей, павлины, попугаи и
обезьяны; он блистал своей славой в салонах и на приемах, - но в стихах,
полных нарочитого демонизма, его чело омрачено печатью всех семи смертных
грехов. Вполне понятно, что не было преступления, которое не мелькало бы в
догадках современника, и всякое предположение казалось правдоподобным.
Понятно и то, что тайна внезапного бегства и разрыва с женой возбудила
жгучее любопытство его современников и двух последних поколений; тем более,
что сквозь молчание все же прокрадывался тайный шопот предположений и
подозрений, никогда не превращаясь в явственную речь.

ПОТОНУВШИЙ КЛЮЧ

Одно обстоятельство окружает тайну еще большей таинственностью. Лорд
Байрон ведет дневник, в котором записано все, касающееся его внешней и
внутренней жизни. Он смутно чувствует себя заподозренным, но не знает,
против кого направить стрелу. Никто не высказывается ясно. Каждый
ускользает, едва он протягивает руку. Его жена угрожает разоблачениями, - он
предоставляет ей свободу слова, - и она умолкает. Клевета неуловима. И вот
он точит оружие на случай, если противник попытается осквернить его труп: он
пишет мемуары, которые "после его смерти должны противостоять уже
высказанной лжи и заглушить ту, которая может еще возникнуть". В
доказательство своего беспристрастия он предлагает жене прочесть их. Она
надменно отвергает предложение. И вот тайна, о которой молчат уста, живет,
запечатленная на бумаге.
Хранителем этого клада он назначает своего лучшего друга - Томаса Мура.