"Стефан Цвейг. Легенда о сестрах-близнецах" - читать интересную книгу автора

снарядиться и выступить в поход. Барабаны били тревогу, ветер громко шумел в
знаменах, подковы оседланных коней цокали на рыночной площади. Тогда
Герилунт торопливо вырвался из нежно обвивавших его рук своей зимней жены,
ибо ярче любви пылали в нем честолюбие и мужская жажда брани. Равнодушный к
слезам супруги, он не дозволил ей сопровождать себя, оставил ее в своем
просторном доме и во главе конного отряда вторгся в мавританские земли. В
семи битвах он разгромил неприятеля, огненной метлой вымел разбойничьи замки
сарацинов, покорил их города и победоносно разграбил страну до самого моря,
где ему пришлось нанять парусники и галеры, чтобы переправить на родину
богатейшую добычу. Никогда еще победа не была столь молниеносной, военный
поход столь блистательным. Не удивительно, что император, желая
отблагодарить доблестного воина, уступил ему за небольшую дань север и юг
завоеванной страны в ленное пользование и управление. Теперь Герилунт,
которому доселе седло заменяло и дом и родину, мог бы в полном достатке
вкушать покой до конца своих дней. Но честолюбие, не утоленное, а, напротив,
раззадоренное быстрым успехом, требовало большего: он не хотел быть
подданным и данником своего государя, и лишь королевский венец казался ему
достойным украсить светлое чело его супруги. Он начал сеять смуту в своем
войске, готовя возмущение против императора. Но предательски раскрытый
заговор не удался. Потерпев поражение еще до битвы, отлученный от церкви,
покинутый своими всадниками, Герилунт вынужден был бежать в горы; там, за
щедрую мзду, крестьяне во время сна насмерть забили опального военачальника.
В тот самый час, когда римские воины нашли в сарае на соломенной
подстилке окровавленный труп мятежника и, сорвав с него платье и
драгоценности, бросили, нагого, на свалку, его жена, не ведая о гибели мужа,
родила во дворце, на роскошном парчовом ложе, двойню; девочек-близнецов при
большом стечении народа окрестил сам епископ и нарек их Софией и Еленой. Но
еще не умолк гул церковных колоколов и звон серебряных чарок на пиру, когда
внезапно пришла весть о мятеже и гибели Герилунта, а вслед за ней -- вторая:
император, согласно общепризнанному закону, требовал для своей казны дом и
имущество мятежника. Итак, после столь краткого счастья красавица лавочница,
едва оправившись от родов, снова была вынуждена надеть свое реденькое
шерстяное платье и спуститься в промозглую уличку на окраине города; но
прежней нищете сопутствовали теперь горечь разочарования и забота о двух
малютках. Снова сидела она с утра до вечера на низкой деревянной скамеечке в
своей лавчонке, предлагая соседям пряности и сладкие медовые коржики, и
нередко вместе со скудными грошами на ее долю выпадали злые насмешки. Горе
быстро погасило блеск ее очей, преждевременная седина посеребрила волосы. Но
за все лишения и невзгоды вознаграждали ее резвость и чарующая прелесть
сестер-близнецов, унаследовавших обаятельную красоту матери; они были столь
сходны обличьем и живостью речи, что одна казалась зеркальным отражением
пленительного образа другой. Не только чужие, но и родная мать подчас не
могла отличить Елену от Софии, так велико было это сходство. И она велела
Софии носить на руке льняную тесемочку, чтобы отличать ее по этому признаку
от сестры, ибо, услыхав голос или увидев лицо дочери, она не знала, каким
именем назвать ее.
Но сестры, унаследовав победную красоту матери, роковым образом
получили в удел и необузданное честолюбие и жажду власти, отличавшие их
отца; каждая стремилась во всем превзойти не только сестру, но и всех
ровесниц. Еще в те ранние годы, когда дети обычно мирно и бесхитростно