"Анастасия Цветаева. Сказ о звонаре московском" - читать интересную книгу автора

Котик протягивает мне альбом. Я раскрываю - и поражаюсь: лет десяти
сидит у рояля мальчик; темные волнистые волосы завладели лбом и щеками, а
из-под них глаза смотрят в душу мою. В них - отрешенность, мечтательность.
Несмотря на нарядный костюм, матросский, - в позе, в существе ребенка -
печаль.
- Это - я, этту фотографию очень моя бабушка любила: тут, она
говорила, я на ммаму похожж...
Он перевернул страницу. Дальше шли листы нот.
- Тут мои детские сочинения, я тогда учился на рояле. Но мне оч-чень
ммешал мой учитель, мне сочинять хотелось, а он хотел, чтобы я играл
гаммы... Но после уроков я любил его, хороший!
Но вот я гляжу в уже немного выцветшую фотографию. В очень длинном
муаровом платье, стоит молодая женщина, заботливо заглажены мелкие складочки
у оборчатого низа платья, затейливо обводящего подол узором рюшей. В
сочетании черного и белизны предстает ее легкий стан, облик -
женственнейший в трогательной красоте чистых черт. Родниковое, ландышевое
протекшей весны, счастливой; смотрит, не улыбается. Но, может быть, вот-вот
улыбнется - так добры у края застенчивости большие, в вопросительной
задушевности, светлые, под темными ресницами и бровями, глаза. Правилен нос,
легко очерченные ноздри. Дыханьем неуловимо приоткрыт рот, одновременно
легкий и пышный. Лоб открыт, грациозно обведенный светлыми, подобранными
вверх волосами, прической простой и изысканной.
- Моя мама! - говорит Котик тихо...


Глава 5

Несколько дней спустя мы сидели у меня.
- Знаете что? Я хочу вам прочесть начало моих записок. Этто
наз-зывается "Автобиография". Мне ссказали, так нужно будет для моих хлопот
насчет кколоколов...
- Отлично, что вы это начали! - радостно отозвалась я. - Я прочту, и
у меня будут вопросы, - я ведь буду о вас писать... С каких лет вы себя
помните?
- С одного года! - отвечал он уверенно, просто, будто - обычное,
доставая тетрадь из-под груды бумаг на столе.
Крупным, прямым, круглым, наивно-детским, старательным, чистым
графологически - от всех психологических тайн чистым - почерком было
написано:
"Я родился в 1900 году в Москве и детство (отрочество тоже) провел в
районе Остоженки. Отец мой в то время был преподавателем Синодального
училища по классу скрипки; ныне состоит профессором Московской консерватории
по классу дирижерства. Мать тоже окончила консерваторию и в свое время была
незаурядной пианисткой".
"Еще в 2-3 года я стал чувствовать безотчетное влечение к музыке.
Рояль, скрипка, виолончель, духовые инструменты - все это останавливало на
себе мое внимание. Но более всего на меня влияли колокола: при первых их
звуках я чувствовал особое возбуждение, как ни от какого другого
инструмента. Я упивался их звуками, испытывая величайшее
музыкально-творческое наслаждение, - и целый день ходил очарованный.