"Инесса Ципоркина. Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье" - читать интересную книгу автора

личность оказывается выключена из активной жизни и понемногу разрушается.
Карл Юнг верил, что маски лишь прикрывают собою ядро - истинное,
оригинальное и неповторимое "Я". В отличие от Юнга, другой выдающийся
ученый, Гарри Стек Салливан был настроен более пессимистично: человек
представлялся ему чем-то вроде луковицы - слой за слоем, слой за слоем, все
глубже и глубже, и ничего напоминающего ядро, косточку, сердцевину.
Салливан, создатель межличностной теории психиатрии, вообще полагал, что
личность - это нечто теоретическое, иллюзорное, само по себе не существующее
и проявляющееся исключительно в процессе общения с другими такими же
"иллюзиями". Индивидуальность в его представлении рассыпается на множество
ролей, которые человеку приходится играть - для того, чтобы рассеять
напряжение и снизить уровень тревоги. Спрашивается: и кто из двух великих
психиатров оказался прав? По-видимому, оба. Все потому, что личностью не
рождаются. Ею становятся. В ходе описанных выше "скульптурных работ".
Бывает и так, что само отсутствие дискомфорта служит причиной к
созданию разрушительных схем поведения. Про такие случаи говорят: "с жиру
бесится". Эта грубая формулировка создает примитивное представление о
серьезной проблеме, которой в свое время занимался Г.С. Салливан. Согласно
его теории весь организм человека - это напряженная система, которая
проводит жизнь где-то посередине между крайними состояниями - полным покоем
(Салливан предпочитал называть его эйфорией) и нестерпимым ужасом. Притом,
что ни одно из полярных состояний организм не в силах выносить подолгу.
Ужас, то есть высокий уровень тревоги, пишет Салливан, подобен удару в
голову: он не несет никакой информации, приводя вместо этого к полной
неразберихе и даже амнезии. Зато менее жесткие формы тревоги могут быть
информативны. По существу, тревога оказывает обучающее воздействие:
заставляет усваивать полезные навыки избегания опасных объектов, а
энергетический заряд, принесенный тревогой, трансформируется в работу мышц и
мозга. Любая форма поведения - это энергетическая трансформация[5]. Если
человек не в силах преодолеть свою тревогу и достичь удовлетворения, он
впадает в апатию - так же, как младенцы впадают в сон, если не могут
избежать ощущения дискомфорта. Любая мать знает, как, накричавшись и
наплакавшись, крепко спит перепуганный или наказанный ребенок.
И в то же время полное удовлетворение всех потребностей завершается
настоящей нирваной - чувством блаженства и покоя, которое рано или поздно
сменяется... все той же апатией. Удовлетворение, достигнув пика, истощает
силы организма так же, как это делает паника. В результате наступает
отупение - своеобразный анабиоз, энергосберегающий режим. Но организм
экономит энергию не только для того, чтобы "пробки не вылетели". Он
подготавливается к следующей трансформации - то есть к очередной
последовательности действий, к очередному поиску удовольствия. Для новых
усилий ему требуется стимул - психологическая мотивация. А если ее нет? Если
все потребности удовлетворены? Если нет никакого дискомфорта? Неужели
сознание так и не выйдет из анабиоза? А это уж зависит от того, сможет ли
человек придумать, чего бы ему еще пожелать. Не в меру амбициозная старуха
из сказки о золотой рыбке - пример для всех, кто испытывает дефицит
потребностей.
Развитое общество постоянно сталкивается с этой проблемой: жены богатых
мужей и дети состоятельных родителей, находящиеся на иждивении у щедрых
родственников, избавлены от необходимости искать удовлетворение. Им это