"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

альманахах, - это в основном психологические портреты "маленького человека".
Они - о "тайне", с которой мы рождаемся и потом уносим за собой в могилу.
Кстати. В том, самом первом фельетоне й, звучит уже главная тема его
творчества последних лет. Любовь на фоне смерти, отношения евреев и
литовцев...


Между прочим

"Когда я попал в Шестнадцатую литовскую дивизию, она была еврейской
едва ли не наполовину. А, может, больше?
В строю пели песни на идиш. И это была не какая-то самодеятельная
инициатива - приказ командира: "Давай еврейскую песню!" Между прочим, песни
на идиш подтягивали и литовцы.
Верующие евреи? А как же! Были. По утрам они молились. Хотя потом все
равно ели из общего котла - не соблюдали принцип кошерности пищи.
В землянках висели стенгазеты на идиш. А как же!
К концу войны евреев стало гораздо меньше. Лучше сказать: совсем мало.
Погибли!
Говорю я это, конечно, не ради спора с антисемитами: мол, воевали мы не
под Ташкентом.
Просто вспомнились сегодняшней ночью лица убитых..." (ноябрь 90 г.)


Фрагменты жизни

Время от времени й говорит о своем некрологе. Тот, кто будет писать
этот некролог, не должен также забыть:
ЕГО ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК. "Сразу после войны я стал директором Вильнюсского
филиала московского еврейского издательства "Эмес". Уже начали работать над
несколькими книгами на идиш. И, конечно, как принято было тогда, над
"Кратким курсом истории ВКП(б)". Ничего не вышло! Нам не выделили бумагу,
необходимые шрифты... Мы обращались в ЦК, писали докладные записки...
Обещали помочь, называли сроки... Все, однако, оставалось по-прежнему.
Кто-то невидимый уверенно сдерживал, сознательно тормозил все начинания,
связанные с возрождением еврейской культуры после войны... Наконец, я
догадался: здесь нет случайности!"
_____________________
"...Жили впроголодь. От отчаяния я пошел в завхозы! Работал в
спецполиклинике: в моем ведении были столы, кровати, простыни. Вечером,
придя домой, я не мог найти себе места. В тоске гадал: "Что будет со мной? С
моими планами?"
Казалось, все кончено".
_____________________
В 1948-м - 59-м й работает в журнале "Пяргале". Сначала - заведующим
отделом критики, потом - ответственным секретарем.
"...Между прочим, почти в каждой редакции был тогда "свой еврей":
ответственный секретарь, реже - заместитель редактора. Начальство менялось,
шло на повышение - "редакционный еврей" оставался на своем месте. "Наверху"
знали: так и должно быть. Еврей - трудолюбивый спец - обеспечивал порядок,