"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

- Я слушаю "последние известия" один раз в день, утром. Бреюсь и
включаю приемник. Минут десять доносится до меня шум мира. Сейчас думаю: не
слишком ли много?


Нить страха

23 октября 90 г.
- Расставаясь с жизнью, хочу от многого избавиться, очиститься... Я
хочу рассказать о том, что так долго таил от всех...
И все же й не сразу произносит это слово - страх. Потом тема страха
пройдет через многие наши беседы. Окажется: именно страх связывает плотно
целые десятилетия жизни й.
Впервые мы подходим к этой теме сегодня. Подходим, вроде бы, случайно.
Пьем кофе. Он спрашивает:
- О чем вы не успели написать, живя в России?
Размышляю недолго:
- Ну конечно, об удивительной роли страха в творческом сознании
советского писателя...
Как всегда, й примеривает сказанное к себе:
- Чехов призывал каждый день выдавливать из себя раба...Я все эти
тридцать лет прощания с жизнью "выжимаю" из себя страх. Знаете, недавно
написал об этом письмо известной еврейской поэтессе Доре Тейтельбойм.
Написал о том, что случилось во время нашей встречи в Израиле - именно под
воздействием страха.
Я останавливаю й. Предлагаю вернуться на многие десятилетия назад,
начать сначала. И мы записываем на магнитофон его воспоминания о первых,
уже, кажется, похороненных страхах.
_____________________
"...Мне - от тринадцати до пятнадцати лет, не помню точно, сколько.
Однажды, когда мы с товарищем выходим на улицу, он показывает на какого-то
человека.
- Ты заметил его? В любую минуту может тебя арестовать.
- Кто?
- Да он же...
Я прозреваю внезапно. Как же я не обращал внимания раньше? Ведь этот
тип резко выделяется среди других жителей нашего городка. И все знают,
откуда он. Тайная полиция! Черный котелок, строгий черный костюм - и летом,
и зимой. И, может, потому - очень бледное лицо.
Это первая наша встреча. Потом уж я всегда замечаю его - издалека.
1926-й год, в Литве переворот. К власти приходит Сметона, его
поддерживает армия. В одну ночь в нашем городке арестовывают пять или шесть
человек.
За что? За убеждения. Все они - социалисты, ничего еще не совершили; но
их взгляды не нравятся тем, кто теперь во главе государства.
С этих пор меня начинают преследовать сомнения: "Разве можно
арестовывать за мысли?!" И еще: "Может быть, мысли кто-то читает?"
Конечно, я боюсь за себя. Я знаком уже с различными социальными
теориями, с трудами философов, экономистов, публицистов разных направлений.
Вдруг и я мыслю не так, как можно? Вдруг и меня арестуют?