"Владимир Царицын. Вкус коньяка " - читать интересную книгу автора

заставит. А если кому-то это занятие по душе, пусть берет лопату и копает
могилу сам. Я бы взял, но директор кладбища был против, разрешения давать не
хотел. Я уже было отчаялся, но мне посоветовали идти в горисполком. Я взял
отцовы награды и пошел. Председатель горисполкома оказался фронтовиком. Он
не знал моего отца и не встречался с ним на войне, воевал на другом фронте.
Но он был фронтовиком и понимал то, что сейчас мало кто понимает. Вопрос
решился очень быстро, достаточно было одного звонка.

*9.*

Я убрал могилки, протер портреты, положил у надгробья четыре алых
гвоздики, мамины любимые цветы. Какие цветы любил папа, я не знал. И любил
ли он вообще цветы? Мама об этом ничего не говорила.
"Надо бы покрасить оградку, - подумал я. - В следующий раз приду, не
забыть взять краску и кисть.
Я не разговаривал вслух по своему обыкновению - через одну оградку
справа от меня сидел на скамейке пацан лет четырнадцати-пятнадцати в
темно-синей ветровке с капюшоном на голове. Когда я пришел, его не было, он
появился почти следом за мной. Сел на скамейку и с сердитым видом стал
наблюдать за моими действиями. Почему-то я не захотел говорить со своими
родителями при нем вслух, наверное, боялся напугать парня, он ведь мог
решить, что я псих.
Я поколупал ногтем краску на остроконечных прутьях оградки, и понял,
что это бессмысленное занятие, для того, чтобы подготовить оградку под
покраску, нужен шпатель или лучше металлическая щетка.
Надо взять щетку, она у меня есть на даче.
Пацан не уходил, ждал, когда уйду я, бросал из-под капюшона недовольные
взгляды. Может быть, он хотел побыть наедине с тем, кто там был похоронен,
может, он хотел поплакать в одиночестве? А может, еще что. Так или иначе, но
мое присутствие его явно раздражало. Я не стал ему мешать.
Но почему он на кладбище один, подумал я, ведь маленький же еще?
Ну, не то, чтобы совсем уж маленький. Просто обычно подростки на
кладбище одни не ходят.
Я не стал выяснять, почему пацан один и к кому он сюда пришел, вышел из
оградки, закрыл калитку и стал пробираться к воротам. На пацана я не
оглядывался. Что он мне? Да и отвечать на мои вопросы он вряд ли бы стал, а
если бы и ответил, то наверняка грубостью. Такова современная молодежь.

У меня имелся печальный опыт общения с подростками.
Однажды, два года назад, я шел с работы домой. Я немного задержался -
надо было закончить кое-что срочное, да и к тому же возвращаться в пустую
квартиру мне в тот вечер как-то особенно не хотелось. Было уже что-то около
девяти часов вечера, и на улице стояла темнота, а в сквере, который подходил
вплотную к моему дому фонари тускло светили только по периметру. Тогда тоже
была осень, но не такая как сейчас - золотая и теплая с прозрачным небом - а
серая и дождливая. В беседке в глубине сквера я услышал глухие звуки борьбы
и девичий голос:
- Отстань, придурок! Говорю же - не дам! Куда лапу свою грязную тянешь,
урод? Не трогай, кому сказала!
Я решил вмешаться.