"Ирина Царева. Истории, которых не могло быть ("Хроника необъяснимого")" - читать интересную книгу автора

огороды, собирали ягоды, купались в озере, не боялись ходить в лес -
живность с наступлением тепла уходила подальше от людей. Тем не менее,
ходили рассказы о случаях нападения волков, охотники приносили трофеи,
поэтому на всех дверях были мощные запоры, а на всех окнах решетки...
Нас было четверо. Алеша и Лика Большаковы - хозяева "дачи", Саша
Мечников за рулем своего "Жигуленка" и я, пока без мужа. Выехали мы
засветло. Первые 40 км пролетели птицей по трассе, а на повороте на лесную
дорогу сели в первый же снежный перемет. Все было предусмотрено: цепи на
колесах, лопаты в багажнике, топор - если настил придется делать...
Пригодилось все. Только когда уже стало совсем темно, мы, наконец,
преодолели эти семь лесных километров.
На подъезде к дому лесника мы услышали выстрел, затем еще один.
Разворачиваться и уезжать - не позволяло наше самолюбие романтиков, кроме
того, до цели оставалась сущая безделица...
Дом лесника был освещен, свет из окон отражался на снегу, делая хорошо
просматриваемым пространство вокруг. И в этом пространстве металась белая
фигура и, что-то невнятно выкрикивая, палила из охотничьего ружья.
Мы остановили машину и в свете фар узнали лесника Серегу. Был он в
исподней рубахе и подштанниках, домашних тапочках, пьян, по-черному
матерился и стрелял в трубу собственного дома. "Белая горячка!" - другой
диагноз не ставился. Ребята отобрали у него ружье, он пообмяк, но продолжал
с кем-то ругаться: "Я тебе... покажу, как у кур корм воровать! Я тебя...
будешь знать... как мне... на подушку!" - грозя кулаком крыше дома. И,
действительно, едва заметное движение за трубой привлекло наше внимание. Там
кто-то был.
Не буду описывать получасовой эпопеи поимки предмета ненависти Сереги -
это отдельная история. Скажу только, что поймала его я. Даже не поймала, а
уговорила сдаться. Лежа на нижнем скате крыши, и уже зная, что это котенок,
я клялась ему, вкладывая в свой охрипший голос все возможные нежные ноты:
"Котинька, маленький, не бойся меня! Если ты сейчас поверишь мне, клянусь
тебе, ты никогда об этом не пожалеешь!" И когда надежды уже почти не
оставалось, он, тяжело вздохнув (я до сих пор помню этот вздох, очень
человеческий, что-то типа "о-хо-хо..."), пополз ко мне...
Сейчас, когда я описываю эту историю, огромный, белый, пушистый, старый
и мудрый кот лежит на моем столе, на листах бумаги, мелко вздрагивая во
сне - наверное, вспоминает вместе со мной... А тогда это был невесомый
пушистый комочек, под роскошной шерстью которого едва прощупывалось
воробьиное тельце...
...Огонь пылал в русской печи, мы с Ликой лепили из привезенных
заготовок пельмени, мужчины стучали топорами, котенок по-хозяйски обживал
дом, блаженно щурясь от сытости и тепла, только временами ослабевшие от
голода лапы его разъезжались, и он так и замирал, набираясь сил, чтобы снова
подняться...
До сих пор остается для нас загадкой, как он попал к леснику. Он пришел
за 3 дня до нашего приезда. Откуда? Вокруг на километры нет жилья. С трассы?
Кто-то "добрый", наигравшись, выбросил из машины? Вероятно. Но как он по
глубокому снегу через волчий гон добрался до единственного жилья - дома
лесника? Мы так и не нашли ответы на эти вопросы...
...Закончился фестиваль. Поехали за моим мужем. И вот уже снова пылает
огонь в печи, и все бегают вокруг замерзшего, усталого и голодного Вадима, с