"Николай Трублаини. Лахтак (Роман) (прикл. на море)" - читать интересную книгу авторастраха. Рыжий, по-видимому, испугался и помчался еще быстрей. Народ на
улице разбегался во все стороны, а мы смеялись, словно смотрели в кино Игоря Ильинского или Пата с Паташоном. Через минуту Рыжий пропал из виду. Возвратились мы на пароход, а мишка наш уже дома. Прошло немного времени, и повели мы его в третий раз продавать... - Эй, ребята, - крикнул с мостика Кар, - солнце всходит! Все отвернулись от Торбы и впились глазами в горизонт. Над краем ледяного поля гасло красное зарево. Вот из-за моря выплыл огненный шар. Вокруг него на снеговых сугробах заиграли золотые брызги. Солнце победило полярную ночь. Моряки закричали "ура". Котовай заиграл на трубе, а Вершомет ударил в самодельный бубен. - Мы ликуем, словно древние дикие племена, - сказал метеорологу Кар. Тот притопнул ногой и ответил хриплым от волнения голосом: - Мне самому танцевать хочется! Г л а в а II Солнце светило недолго. Через несколько минут оно спряталось за горизонт. Моряки, не обращая внимания на мороз, возбужденно толпились на палубе. - Продолжайте, товарищ механик, - обратился к Торбе Котовай. - Я слышал, что во Владивостокском порту был случай вроде этого. - История, друзья мои, любит повторяться, - смеясь, ответил Торба. - А делать такие замечания невежливо. Поэтому я своего рассказа не кончаю, догадывайтесь сами. Механик подмигнул, засмеялся и пошел на кубрик. За ним двинулись и другие. Степа помог Эрику Олаунсену спуститься в помещение. После озаренных солнцем просторов кубрик выглядел неприветливо. Как ни боролись моряки с сыростью, она давала себя знать. Как ни проветривали кубрик, но здесь было душно. А когда удавалось нагнать чистого воздуха, становилось холодно, приходилось спешно затыкать все щели и кутаться поверх меховой одежды еще и в одеяла. Койки Эрика Олаунсена и Степы стояли рядом. Юнга очень старательно ухаживал за норвежцем, и тот был очень благодарен мальчику. С берега к нему приходили только два раза: один раз капитан Ларсен, а другой раз - Ландрупп. Между прочим, Кара удивляло, что норвежцы никого из них не пригласили к себе на остров. Капитан Ларсен ничего не ответил ему и на его предложение весной вместе покинуть остров. Кар думал, что причиной первого были, наверное, какие-то внутренние дела норвежской команды, а причиной второго то, что капитан принял его предложение, но не хотел благодарить заранее: мол, не о чем говорить, пока по-настоящему не начнется весна. Из деликатности Кар не поднимал больше этот вопрос. Ларсен хотел забрать Эрика Олаунсена, но Кар уговорил его оставить больного на пароходе до полного выздоровления. Олаунсена, по-видимому, угнетало вынужденное молчание. Иногда он начинал говорить, но никто его не понимал. Объяснялись |
|
|