"Андрей Троицкий. Бумер-2: Клетка для кота" - читать интересную книгу автора

Кольку и сам стал жевать. Петруха неслышными шагами подошел к костру,
вгляделся в карточку, усевшись рядом с Колькой, сказал:
- Ничего девка, гладкая, но больно уж костлявая. И бюста в ней мало. А
мне нравятся женщины посолиднее, в теле, чтобы было за что подержаться, к
чему прижаться. Лежишь на ней, как на пуховой перине. И ни о чем не
вздыхаешь. Нет, я бы на такую не прыгнул.
- Дашка не та девчонка, которая позволяет таким уродам, как ты, на себя
прыгать, - Колька завернул карточку в газету, а затем сунул в пакет и
запрятал глубоко в карман куртки. - Ты сам доходной, вот тебе и нравятся
толстые бабы. Чтобы бюст до пупа и жопа в три обхвата.
- А что это за баба, если у нее одни мослы? Недоразумение природы, -
Петруха скорчил брезгливую рожу, сунул в рот кусочек мяса и принялся
работать челюстями. Во рту не хватало половины зубов, поэтому процесс шел
медленно. - Мне такая женщина нужна, чтобы, как говорится, за собой
повела, - громко чавкая, сказал Петруха. - Вот, помню, такой случай. Пас я
одну бабу на вещевом рынке, по виду башливую. Сама в кофточке и джинсах.
Кошелек толстый. Расплачивается с продавцом и сует портмоне в задний карман.
Ну, думаю: моя. Шмель в очке, надо брать. И взял. Спокойно, без кипежа. Кожу
сбросил в урну, бабки в карман и с рынка. Вхожу в автобус, а там едет та
самая баба. И к ней контролеры подваливают. А у нее ни копейки. Короче, я за
нее штраф заплатил. А потом, раз случай такой выпал, ближе познакомились.
Вечером я уже в ее постели оттягивался и...
- Хватит, блин, базара: все только бабы, постель, - оборвал Петруху
Кот. - Постель, бабы...
Разговоры о женщинах на зоне - бесконечные. Стоит только начать
трындеть на эту тему, и уже никто не остановится. Потому что у каждого есть
своя история, даже десяток историй, даже сотня, чаще всего выдуманных,
которыми не терпится поделиться.
Петрухе стало скучно, потому что слушать его никто не хотел, а про
мечту и не спрашивали, и так все об этом уже знали. Пятый месяц как у
Петрухи обнаружили туберкулез. Теперь он дожидался отправки в
лечебно-исправительное учреждение, но дело оказалось долгим. Нужно было
сформировать группу туберкулезников, составить этап и только потом ждать
отправки. До звонка оставалось еще четыре года, перевод в колонию для
туберкулезников - верный шанс остаться в живых.
Но быстрее загнешься, чем попадешь в ЛИУ. Поэтому приходилось надеяться
на собственные силы, лечиться подручными средствами. А, как известно, первое
лекарство - собачье мясо и бульон из него.
Десять дней назад Петрухе улыбнулась удача. На забор стройки каким-то
образом проникла дворняга. Собака грязная, старая и жилистая, но довольно
упитанная. Петруха набросился на нее сзади, повалив на землю, задушил куском
проволоки. Освежевав свою добычу в подвале, он закопал шкуру и два дня
самодельным ножом расфасовывал тушку на части. В отдельный мешок - мясо, в
другой - кости. Мясо он закоптил на костре, а из костей варил что-то вроде
бульона. Лекарство, кажется, помогало. Петруха чувствовал себя бодрее, а
ночной кашель бил его не так сильно, как прежде.
Костян задумчиво смотрел на огонь и думал о том, что он, возможно,
окажется на свободе раньше, чем Колька выйдет по своей амнистии. И уж точно
раньше того времени, когда Петруху отправят этапом в ЛИУ. До свободы теперь,
можно сказать, рукой подать...