"Александр Трофимов. Офф-лайн, адажио " - читать интересную книгу автора

трением.
- Эй...
Ника, не вставая с пола, бросила ему свой кубик. На всех гранях было
написано одно и то же: "Я в Вашем распоряжении, граф".

От стоянки как раз отлетал рейсовый и Флибэти попросил пассажиров
подождать. Тяжело дыша после короткой пробежки, они забрались в теплое нутро
машины и расселись среди разномастной публики, возжелавшей посетить мертвый
город. Знай люди заранее, как много найдется желающих побродить среди
развалин, они бы законсервировали не один городок, а целый континент.
Попутчики попались крайне интересные и веселые. Большинство из них
только сегодня спустились "на дно" с орбиты, что сильно сблизило их с
Флибом. Целое "же" после четверти, к которой они привыкли на станциях,
казалось им всем жутко неудобным. Флибэтиджиббет, забыв про все, завел свою
извечную пластинку: ну ее, эту Землю, прилетайте к нам на Марс.
Обещал экскурсии, показывал виды с орбиты, раздавал семи-чувствия и лил
елей на орбитальную станцию "Хоррор", которую гордо именовал искусственным
спутником.
- А почему, собственно, она называется "Хоррор"?
Вопроса этого Флибэти ждал с нетерпением, словно подкарауливал за углом
с ножиком. Напустив на себя важный вид, он принялся объяснять, что, мол,
Фобос, мол, Деймос и третий, дескать, поэтому - "Хоррор". Всех, кто вздумал
бы оспаривать логику названия, Флиб готов был встретить аргументами,
броситься на амбразуру и отстаивать честь. Но спорить никто не решился, и
Флибэти, выдержав паузу, предложил всем вместе залезть в сделанную Им
самолично инсталляцию под названием "Орбита Марса".
В следующую минуту уютная обстановка транспорта растаяла, и пассажиры
попадали на мягкий прозрачный пол станции. Раздалось несколько восхищенных
возгласов и пара разочарованных вздохов - их Флибэти, к счастью, не заметил.
Малое смотровое кольцо, обладая меньшим радиусом, вращалось быстрее чем
основные, чтобы создавать то же самое притяжение в четверть "д". Под
пассажирами, расположившимися на полу, проносились то бледно-красная лепешка
Марса, то звездное небо с непривычно яркими звездами. Окутанный облаками
шарик Земли был едва различим. Отчего-то он казался совсем далеким и чужим.
Рю казалось, что он лежит на теплой простыне космоса, немного колючей
от упавших на нее звездных крошек. Он высмотрел расположившуюся неподалеку
Нику. Судя потому, как бегали ее зрачки, она пыталась уследить за
одной-единственной звездой, раз за разом ускользающей от ее взгляда. Рю
приподнялся на локте и запустил в девушку мыслеобразом, словно скатанной в
шарик запиской.
Капли, висящие на мокрой черной ветке.
Ника подняла голову, потерла нос и протянула образ во времени:
Капли срываются вниз и, лопаясь, взрываются накопленным солнечным
светом.
Рю улыбнулся ей, вспоминая, как около года назад она повадилась болтать
с ним по сети, пока он работал, а потом стала погружаться вместе с ним,
вызвалась волонтером. Как они отмечали окончание работы над сценой Венского
конгресса 1814 года - забрались в свежеиспеченную инсталляцию на сутки с
полным Погружением. Рю - в роли графа Шарля Мориса Талейрана, Ника - в роли
его прелестной жены, Доротеи герцогини де Дино.