"Юрий Трифонов. Вера и Зойка" - читать интересную книгу автора

Дача оказалась большая, деревянная, но старая и запущенная. На терраске
были выбиты стекла, дверь заколочена доской. Участок тоже был запущен, меж
нескольких высоких сосен густо росли кусты бузины, мелкий ельник, осина.
- И какой же трудяга такую дачку спроворил? Эх-хе-хе... - сам с собой
разговаривал шофер. Он помогал переносить вещи из машины в дом.
Лидия Александровна не слышала, искала ключи в сумке, а Вера
отозвалась:
- А кто спроворил, тот и молодец, - верно, Лида Александровна? Тот и
жить будет! Верно я говорю?


Работали все четверо дотемна: разбирали хлам, носили мусор, терли
тряпками отсыревшую за зиму мебель, трясли и колотили пропылившиеся старые
ковры, циновки, от которых пахло затхлостью, выметали, мыли, скребли.
Лидия Александровна повязалась платочком, надела штаны, синие, грубые,
вроде брезентовых, майку безрукавную и возила без отдыха, так же как Зойка
с Верой, не отставала. Зойка даже больше филонила - то присядет на
минутку: "Поясницу схватило", то курить пойдет в сад. В двенадцатом часу
решили кончать. На другой день осталось только окна помыть на втором
этаже.
Мишку, который уморился скорей всех, уложили спать наверху, в самой
теплой комнате, и он мгновенно заснул, а сами сели ужинать на терраске.
Оказалось - нет заварки, забыли взять из Москвы. Лидия Александровна пошла
куда-то к соседям. Вера и Зойка сидели тем временем на терраске - окна
были закрыты от комаров, да и прохладно стало, хотя прохлада и комары
сочились сквозь разбитые стекла, - и ели лапшу, которую Вера привезла в
кастрюльке.
- Как думаешь, сколько Лиде Александровне лет? - спросила Зойка.
- А лет тридцать пять, думаю. Мне ровесница. Эх, лапша-красавица! Мало
взяла, правда? Лида Александровна - хорошая женщина, очень хорошая,
трудолюбивая.
- Конечно, хорошая, когда жизнь хорошая, - сказала Зойка, и ее длинное
худое лицо приняло знакомое Вере выражение скрытой обиды, после чего Зойка
обычно говорила что-нибудь злое. Зойка поглядела на потолок терраски, на
желтый, из вощеной бумаги абажур и на его отражение в черном стекле... - А
я думаю, под пятьдесят есть. Сын-то какой здоровый...
Когда Лидия Александровна вернулась с заваркой, Вера спросила, сколько
ей лет. Та ответила: сорок четыре. Кириллу уже восемнадцать. Ходит на
первый курс института. Вера очень изумилась.
- Ну, не скажешь, Лида Александровна, ни за что не скажешь! Я против
вас старуха, у меня и зубов нет, и морщины кругом, а ведь я на восемь лет
моложе. Почему ж такое? Наверно, у вас характер покойный, а я изо всего
переживаю.
Зойка молчала, все с тем же выражением скрытой обиды разливала чай в
чашки.
- По-моему, вы на себя наговариваете, Вера, вы очень симпатичная,
кругленькая такая. Как колобок, - сказала Лидия Александровна и
засмеялась. - И, наверно, мужчинам нравитесь, правда?
Вера тоже засмеялась, польщенная.
- Вот как сказать, Лида Александровна: когда в кино пойдешь,