"Уильям Тревор. Рассказы" - читать интересную книгу автора

экономить, не тратить деньги на джин с мятой в баре отеля или в
"Барабанщике". Им бы искать выход, думать, как получить развод, но куда
приятнее было тешить себя мечтами о Венеции и Тоскане, по улицам которых в
один прекрасный день они пройдут, взявшись за руки. В их встречах не было
ничего похожего на утренние вожделения Хилды и на ту вульгарную
непристойность, которая неизменно возникала в "Барабанщике", когда там
вечерами появлялся мистер Блэкстейф или во время проводов кого-нибудь из
служащих бюро путешествий. Мистер Блэкстейф, упиваясь своим остроумием,
сообщал всем, что предпочитает любовные игры с женой ночью, а ей больше
нравится по утрам. Он сетовал, как рискованно заниматься этим утром, когда в
любой момент могут войти дети, и со всеми подробностями описывал прочие
интимные привычки своей супруги. У мистера Блэкстейфа был громкий неприятный
смех, и когда он пускался в откровения, то неизменно начинал гоготать,
подталкивая собеседника локтем. Как-то раз в "Барабанщик" зашла жена мистера
Блэкстейфа, и Норману, посвященному во все подробности ее интимной жизни,
стало ужасно неловко. Она выглядела степенной дамой средних лет и носила
темные очки: вероятно, у нее тоже была обманчивая внешность.
Все эти разговоры, одинаково неприятные и Норману, и Мари, оставались
где-то далеко, когда они попадали в ванную. Они жили своей любовью, своими
встречами, пролетавшими как мгновение, и любовь - по крайней мере им так
казалось - возвышала их страстное влечение друг к другу. Любовь служила им
оправданием в их довольно нелепой ситуации, ведь только настоящее чувство
могло заставить их пойти на обман, прятаться в отеле, и вера в это придавала
им силы.
Но порою, когда Норман продавал билеты или провожал вечером Мари на
поезд, его захлестывало отчаяние. Со временем оно становилось все глубже,
все сильнее. "У меня без тебя такая тоска, - прошептал он однажды в ванной.
- Мне кажется, я не вынесу этого". Мари вытиралась полотенцем, привезенным
из Рединга в большой красной сумке. "Ты наконец должен ей все рассказать, -
ответила она неожиданно жестко. - Мне бы не хотелось особенно затягивать с
ребенком. - Ей было уже не двадцать восемь, а тридцать один. - По-моему, это
непорядочно по отношению ко мне", - сказала Мари.
Норман прекрасно понимал ее, это действительно было непорядочно, но в
который раз обдумав все на работе, он снова пришел к убеждению, что бедность
погубит их. Он никогда не сможет много зарабатывать. Дети, которых им с Мари
так хочется, высосут из них все без остатка; быть может, даже придется
обращаться за муниципальной помощью. Норман совсем падал духом, просто
голова от таких мыслей разламывалась. Но он понимал, что Мари права: это не
может продолжаться до бесконечности, нельзя жить призрачными иллюзиями в
ванной комнате отеля. Какое-то время он даже всерьез подумывал, не убить ли
ему Хилду.
Он не стал ее убивать, а рассказал ей правду. Как-то вечером в четверг
после очередной серии "Мстителей" Норман признался, что встретил другую
женщину, ее зовут Мари, он любит ее и хочет на ней жениться. "Я думаю, мы
сможем развестись", - закончил Норман.
Хилда приглушила звук, но не выключила телевизор и продолжала сидеть,
не отрывая глаз от экрана. Ее лицо не исказилось от ненависти, как он
ожидал, и глаза не стали злыми. Она только покачала головой, налила себе еще
портвейна и сказала:
- Ты спятил, Норман.