"Уильям Тревор. Танцзал "Романтика"" - читать интересную книгу автора

с этой нацией, по его мнению, все кончено. "Я сижу в холмах со своим
дядей", - говорил он, - "работаю по четырнадцать часов в сутки. Разве это
жизнь для молодого человека?" - Она знала его дядю, фермера, чьи
каменистые акры отделяла от земли ее отца только одна ферма. - "Он помешан
на работе", - говорил ей юноша, - "Ну какой в этом смысл, а, Брайди?"
В десять часов поднялся небольшой переполох, вызванный появлением трех
великовозрастных амбалов, приехавших на велосипедах из пивной Кари. Они
громко кричали и свистели, приветствуя кого-то в противоположном конце
зала. Вокруг себя амбалы распространяли запах портера, виски и пота.
Каждую субботу, сразу после их появления, мистер Дуайер складывал свой
столик и запирал ящик с выручкой: танцзал был полон.
"Как дела, Брайди?" - спросил один из амбалов, известный как Бозер
Эган. Другой, Том Дэйли, спросил Пэтти Берн, как ее дела. "Потанцуем?" -
предложил Лупоглазый Хорган Мэдж Даудинг, и тут же прижался своей грудью в
синем костюме к вырезу ее платья. Брайди танцевала с Бозером Эганом,
который отметил, что она сегодня прекрасно выглядит.
Амбалы никогда ни на ком не женятся, давно уже заключили девушки
танцевального зала: они связаны семейными узами с портером, виски и ленью,
а еще с тремя мамашами где-то в холмах. Человек с длинными руками не был
пьян, но во всем остальном явно принадлежал к той же породе: что-то в его
лице выдавало вечного холостяка.
"Отлично", - сказал Бозер Эган, нетвердо и пьяно выписывая танцевальные
па. - "Ты прекрасный маленький танцор, Брайди."
"Немедленно прекрати!" - вскричала Мэдж Даудинг так, что голос ее
перекрыл музыку. Лупоглазый Хорган засунул пальцы в вырез на спине ее
платья и сейчас пытался сделать вид, что это вышло случайно. Он глуповато
улыбался, лицо лоснилось от пота, а глаза, из-за которых он получил свое
прозвище, выкатились еще больше и налились кровью.
"Смотри под ноги", - откликнулся Бозер Эган и засмеялся, брызгая слюной
так, что несколько капель попало Брайди на лицо. Энни Макке, танцевавшая
неподалеку от места происшествия, тоже засмеялась и подмигнула Брайди.
Дано Райан отставил в сторону барабаны и запел. "Как я мечтаю твои губы
целовать", - негромко мурлыкал он, - "и как хочу тебя к себе прижать."
Никто не знал имени человека с длинными руками. Единственное, что от
него слышали в зале, - стандартное приглашение. Он был из тех застенчивых
мужчин, которые стоят в стороне, когда не знают фигур какого-нибудь танца.
А когда вечер кончится, он уедет на велосипеде, ни с кем не попрощавшись.
"Наша киска сегодня распрыгалась", - громко прошептал Тим Дэйли на ухо
Пэтти Берн: оживление, с которым Кэт Болгер приняла приглашение сначала на
фокстрот, потом на вальс, не осталось незамеченным.
"Я жду тебя", - пел Дано Райан. - "Страдаю и мечтаю о тебе."
Дано Райан ей подойдет, часто думала Брайди, потому что Дано Райан
принадлежал к совсем другому типу холостяков: у него было всегда грустное
лицо, словно он устал быть один. Каждую субботу она думала, что он ей
подойдет, а потом целую неделю не раз возвращалась к этой мысли. Дано
Райан подойдет, потому что ему ничего не стоит переселиться к ним на
ферму, несмотря на ее одноногого отца.
Втроем они смогут жить не беднее и не богаче, чем вдвоем, - так, по ее
мнению, должен рассуждать Дано Райан, потому что, отдавая им деньги,
которые зарабатывал на дорожных работах, он сможет зато экономить на плате