"Джефри Триз. Холмы Варны (детск.)" - читать интересную книгу автора

ты не создан для мирных занятий наукой. В тебе таится неразумное влечение
испытывать силу силой - ты, вероятно, предпочтешь назвать это любовью к
приключениям.
- Каюсь, ты прав, - в свою очередь, улыбнулся Алан. - Я происхожу из
воинственного рода. Мои родители умерли, когда я был еще мал, и я рос без
всякого присмотра, а север - суровый край. Нет, я люблю греческий язык, и
меня влечет мудрость, ключом к которой он служит, но я не могу посвятить
книгам всю мою жизнь. Мне нужно и что-то другое.
- Быть может, тебе следовало бы отправиться с испанцами или
португальцами завоевывать Новый Свет.
Алан расхохотался:
- Нет, учитель. Мне только один раз довелось плыть на корабле, и всего
только из Гулля в Лондон, но у меня начинается приступ морской болезни при
одном лишь воспоминании об этом путешествии. Моряком мне не быть.
- Гм... - Эразм задумался и, нагнувшись к камину, принялся растирать
посиневшие пальцы; он даже распахнул мантию и подставил животворному теплу
свои тощие ноги. - Итак, у тебя нет ни денег, ни друзей. Тебе приходится
самому заботиться о себе. И тебе надо уехать из Англии.
- Да, учитель.
- Я могу, конечно, снабдить тебя письмами, которые откроют тебе двери
других университетов. Парижского, например, или Падуанского. Но ведь, чтобы
не умереть с голоду, тебе придется просить милостыню или работать. К тому же
я остаюсь при прежнем мнении: несмотря на весь твой острый ум, господь не
предназначил тебе быть ученым.
- Так что же ты мне посоветуешь?
Голландец долго молчал. Алан ждал, с трудом сдерживая нетерпение. Ночь
была на исходе. Пока он беседовал с Эразмом, незаметно приблизился рассвет,
неся с собой опасность. Он уже видел, как его ведут к декану колледжа, как
передают в руки университетских властей...
- Пожалуй, - негромко сказал Эразм, - я могу тебе кое-что
предложить. Но если ты согласишься, я не знаю, куда это тебя приведет.
Несомненно, в дальние страны. Вероятно, на край гибели. И возможно - в
могилу.
- Но что же ты предлагаешь, учитель?
Эразм выпрямился и нащупал на поясе связку ключей.
- Если ты не согласишься, ты обещаешь хранить тайну?
- Конечно!
Эразм подошел к дубовому сундуку, в котором держал свои бумаги и
наиболее ценные книги.
- Разумеется, ты знаешь, что нам известна лишь малая часть того, что
написали греки и римляне. Если бы древние владели нашим недавним
изобретением - книгопечатанием, светильники их знания горели бы повсюду!
Но, увы, до нас дошли лишь отдельные списки, которые ценятся на вес золота.
- Я знаю, учитель. Я хорошо помню, какое было волнение в прошлом году,
когда в монастыре Корвио нашли первые шесть глав "Анналов" Тацита[1]. Их
потом послали в Рим Джованни Медичи.
[1] Тацит Публий Корнелий (ок. 55-120 гг.) - древнеримский историк.
Его "Анналы", посвященные истории Рима при первых императорах, дошли до нас
не полностью.
Голландец кивнул.