"Александр Трапезников. Операция 'Ноев ковчег' " - читать интересную книгу автора

Российской общественной духовной академии. Днищев был руководителем службы
безопасности в одном из отделений Московской телефонной сети, а параллельно
возглавлял спортивный комплекс в Измайловском парке. Характеры обоих друзей
были совершенно разные. Поэт, возле памятника которому они стояли, уже
определил их расхождение емкой фразой: "лед и пламень". Но общие мысли и
цели объединяли давно, пожалуй, сильнее братской привязанности. Главным же
была любовь к России.
Они прошли на этот митинг, конечно же, вовсе не из-за особого
поклонения перед "Господином Ду", как иронично называли между собой
выступавшего оратора. Хотя большинство здесь были его фанатичными
защитниками. Просто тут была назначена встреча с еще одним человеком -
координатором "Русского Ордена", Алексеем Алексеевичем Кротовым.

2
Кабардино-Балкария, окрестности Нальчика

Мансур Латыпов числился во всероссийском розыске, но преспокойно жил в
своем доме вот уже вторую неделю. Об этом знали соседи, знали местные
милиционеры, некоторые из них заходили к нему поиграть в нарды и испить
холодного домашнего винца, знали в отделении ФСБ и даже все собаки,
пробегавшие по кривой улочке по своим собачьим делам. Наверное, многие из
них знали и о том (по крайней мере догадывались), что вернулся он из
Дагестана, где вместе с Шамилем Басаевым, в отряде бородатых ваххабитов,
сопротивлялся федеральным войскам, устраивал на них засады "в зеленке" и
устанавливал фугасы. Это тоже не было большой тайной, вернее, являлось
секретом Полишинеля. Латыпов пользовался уважением среди земляков, потому
что умел жить. И жить на широкую ногу. Хотя денег периодически не хватало.
Но он имел крепкий, каменный двухэтажный дом, поле в несколько гектаров,
скотину, тройку рабов, двух жен. Еще одна жена у него осталась в Чечне, а
другая - в Дагестане. Там тоже были дома. И за всем этим приходилось
следить, контролировать, чтобы не растащили соплеменники или федералы. Но
он умел находить общий язык со всеми. Кроме того, в свое время он успел
закончить Московский политехнических институт, вступить в КПСС, поработать
на КГБ, купить орден "Дружбы народов" и обзавестись несколькими паспортами.
Сейчас он получил у Шамиля бессрочный отпуск для выполнения более важного
задания. Шамиля он уважал, слушался. Хотя охотно делился своими сведениями
и с федералами, точнее, с верхушкой местного Управления ФСБ.
Мансур Латыпов был очень своеобразной личностью, далеко неглупый, по
своему романтической, обожающей риск и тонкую невидимую игру. Недаром одним
из его кумиров был Рихард Зорге, а портрет знаменитого доктора, двойного
агента, висел у него в спальне. О своем кумире он мог рассказывать часами,
поскольку знал его биографию досконально. Он мог, например, поведать о том,
что Рихард Зорге служил Германии не менее истово, чем Советскому Союзу, а
может быть более преданно. Вернее, для него не существовало таких понятий,
как Германия или СССР. Он служил не государствам, а Идее, а истинным
вдохновителем его мыслей был Карл Хаусхофер, генерал, прославившийся еще в
Первую Мировую войну, предсказавший исход многих военных сражений, философ,
мистик, духовный учитель Адольфа Гитлера. Именно Хаусхофера называли
"магом", а Гитлера - его "медиумом", они творили оккультную историю
Третьего Рейха. Он инспирировал многие идеи и действия фюрера, которые мог