"Александр Трапезников. Завещание красного монарха " - читать интересную книгу автора

хозяина квартиры, словно только что заметил его присутствие здесь.
- Ты еще не притащил стаканы? - прорычал он. - Негодяй, по тебе плачет
бамбуковая палка. По законам шариата, который скоро нам всем в России
навяжет Чечня, ты подлежишь наказанию. Кстати, насколько я понимаю, у нас
есть причина выпить. - Разговорчивая бабка в лифте сообщила, что старик
недавно умер.
- Да, - помедлив немного, произнес Анатолий. - Геннадий Сергеевич
скончался. Сегодня были похороны.
Почувствовав его настроение, Днищев переменил тон, сказал другим
голосом:
- Извини, понимаю. Я ведь его плохо знал, не так, как ты.
Оба они, не сговариваясь, посмотрели на завешенную ковром стену, за
которой находилась квартира Просторова.
- Вас ведь связывали не только добрососедские отношения? - продолжил
Сергей, разливая в рюмки коньяк. - Помянем раба Божьего, Геннадия...
- Он был моим духовным наставником, - несколько смущенно ответил
Анатолий.
Не чокаясь, друзья выпили. В такие минуты - минуты воспоминаний, когда
душа покойного еще присутствуем в этом мире и находится где-то рядом с
тобой, бывает трудно говорить. Но и молчать также тяжело. Не даром о таких
мгновениях говорится: "Тихий ангел пролетел..." Пролетел или нет, но чье-то
незримое присутствие в комнате чувствовалось. Словно они находились под
наблюдением неких сил, которые и оберегали их, и пытались что-то внушить.
- Повторим, - решительно произнес Днищев, как бы снимая напряжение. -
И закусим. Мертвое - мертвым, живое - живым.
- У меня остались ключи от его квартиры, - сказал Анатолий Куда их
деть?
- А почему они у тебя оказались?
- Старик дал. Боялся, что у него случится сердечный приступ. Он ведь
уже перенес два инфаркта.
- А родственники?
- Их нету. Зато друзей на кладбище было, как на похоронах маршала. Ты
бы видел.
- Пользовался, значит, уважением. Завидую. К моей могиле придут только
бывшие жены. И то - с надеждой, что я наконец-то угомонился... Выброси
ключи в мусорный ящик, - добавил Сергей. - Они тебе больше не понадобятся.
- Наверное, так и поступлю.
- А чем старик занимался в последние годы? Скучно, должно быть, на
пенсии-то. Сочинял мемуары?
- Не знаю, не уверен. Но могу сказать определенно: из общественной
жизни он выброшен не был. К нему приходили гости, и сам он частенько
куда-то отправлялся. Опять же телефонные звонки... Я проводил много времени
у него в квартире, в библиотеке. Он был в курсе всех происходящих событий.
И мне кажется...
- Ну, продолжай, продолжай, - произнес Днищев, видя, что Анатолий
запнулся.
- Мне кажется, что к нему даже стекалась информация. Думаю, ты угадал.
Он действительно писал какую-то книгу. Теперь я вспоминаю те коричневые
канцелярские папки, которые лежали у него в сейфе. Штук десять... Однажды я
вошел в его кабинет с каким-то вопросом, старик сидел за столом, спиной ко