"Андраш Тотис. Убей когда сможешь " - читать интересную книгу автора

- Да? - Альбер часто встречался с рекламой этого повышающего кондицию
напитка и каждый раз решал обязательно его попробовать. К сожалению,
продавали его только в специальных магазинах и имеющих на то разрешение
клубах, где занимались повышением кондиции. В самом ли деле - к сожалению?
Напиток и на вкус напоминал гипсовый раствор. Альбер вспомнил о рекламе
напитка, на которой парни со вздувшимися мускулами и девушки с прекрасными
фигурами пили эту гадость с огромным удовольствием.
- Витамины, белковые концентраты - секретный рецепт фирмы, - гордо
произнес Жиле, словно сам изобрел этот коктейль. - Для вкуса я добавляю в
него авокадо. Ну, каков?
- Хорош, - хором заявили полицейские. Альбер с задумчивым лицом
поставил стакан и вынул из кармана блокнот.
- Как его убили? - неожиданно спросил Жиле.
На афишах он фигурировал под кличкой "Палач", и, когда на мгновенье
взгляд его помрачнел, оба полицейских поняли, почему он ее получил.
- Ему перерезали горло.
- А кто? Альбер оторопел.
- Да вот... мы думали... может, вы нам поможете.
- Я? - На лице гиганта отразилось удивление. --



Как же я могу помочь? Я даже не знаю, где это случилось и когда.
- На улице, у бара "Рэнди кок". -Ночью.
- Весьма сожалею. - Жиле сделал глоток коктейля, словно подтверждая
этим свои слова. - Я в такие заведения не хожу.
- Мы не это имели в виду. Но вокруг состязаний разгорелись такие
страсти... - Конец фразы словно растворился в воздухе.
- Думаете, кто-то из нас? - Жиле поставил стакан и осторожно
приподнялся со стула, Альбер последовал его примеру. - Исключено, --
продолжал "Палач", а Альбер снова опустился в кресло. - Если б я захотел с
кем-нибудь рассчитаться, я сделал бы это голыми руками. А вот нож, бритва...
знаете, кто за них хватается?
Альбер думал, что знает. Он двадцать лет служит полицейским в Париже.
- Преступники, хилые сутенеры, - сообщил им свое мнение Жиле.
- Однажды я... - горячо начал Буасси, однако под взглядом Альбера
осекся.
- Но Фанфарон был таким же сильным, как вы. Может, еще сильнее. Вы
осмелились бы принять его вызов?
Жиле встал и направился к стойке бара. То ли он хотел еще выпить, то ли
не желал, чтобы они увидели его взгляд. Ясно было одно: стаканы полицейских
еще полны.
- Все. об этом спрашивают, - сказал он после небольшой паузы. --
Журналисты. Мои знакомые. Официанты в ресторанах, незнакомцы на улицах. А
теперь еще полицейские. Некоторые говорят, что я трус, поэтому протестую
против кетча. Одна журналистка назвала меня гуманистом. Нет! Это не так. Я
не трус и не гуманист. В любое время мог бы померяться силами с этим
хвастливым малым. Вы спросите, но тогда почему же я не желал этого делать?
Альбер действительно спросил бы, если б осмелился перебить.
- Видите ли, мы обычно об этом не говорим, хотя все знают. На арене мы