"Андраш Тотис. На острие меча [D]" - читать интересную книгу автора

видимо, волосы плохо просохли после душа. - Никак не мог предположить, что
члены вашего общества способны на такое самопожертвование.
- Не с чем тут поздравлять.
У Нисиямы была какая-то на редкость плоская голова. Так обычно выглядит
человек на телеэкране, если сбита вертикальная настройка изображения.
Короткие черные волосы, крупные желтоватые зубы, впалые щеки. Впрочем, за те
семь раз, что им довелось встречаться, Кадзе подметил и кое-что еще. Летом,
в немилосердную жару, когда после долгих уговоров Нисияма снял пиджак,
оказалось, что щуплое тело его состоит сплошь из налитых силой мускулов.
Когда, извинившись перед посетителем, Кадзе вынужден был заставлять его
ждать часами, выяснилось, что Нмсияма способен сидеть абсолютно неподвижно
- не шевелясь, не почесывая спину, не меняя положения ног. Много раз не
успевал еще Кадзе до конца сформулировать свой вопрос, а Нисияма с первых же
слов понимал, что от него требуется. Он производил впечатление талантливого
руководителя, которого, скажем, в военных условиях Кадзе охотно выбрал бы
своим непосредственным командиром. Однако Нисияма явно не принадлежал к
числу вожаков, кого боготворят массы и по одному слову которого солидные
люди совершают харакири. А уж тем более такой человек, как Ямаока.
Нисияма был управляющим делами общества "зелено- голубых".
- Но почему именно сейчас? - допытывался Кадзе. Нисияма вежливо
моргнул. - Я пролистал все газеты и не обнаружил ничего примечательного.
Так что объясните мне, против чего выражался протест самоубийством Ямаоки.
- Против визита американских атомных подводных лодок, предполагаемого
на будущей неделе. Против строительства нового аэродрома в Осаке, против
атомной электростанции в Касиме, которую все-таки начали строить...
Кадзе поднял руку. Чудовищная неучтивость - прервать собеседника на
полуслове, однако полицейский не обязан всегда строго придерживаться правил
вежливости, в особенности же если его явно стремятся одурачить.
- Да полно вам, дружище! Подобными мотивами можно объяснить
самоубийство какого-нибудь Симоды. Или, скажем, Оситани. (Так звали
журналиста, который три месяца назад взрезал себе живот. ) Но Ямаока! Стоило
ли стрелять из пушки по воробьям? Ямаоку следовало приберечь для более
значительного случая.
Нисияма согласно кивал.
- Нам не дано вникать в мотивы поступков сильных мира сего.
- Выходит, вы не знали, что Ямаока будет очередным самоубийцей?
- Господин Ямаока не осчастливил меня своим доверием. Кадзе уже успел
выпить свой чай, Нисияма же к своему вообще не притронулся. Выпрямившись в
струнку, он сидел на стуле и изучал экспозицию вокруг письменного стола
Кадзе. Японский флаг. Эмблема токийской полиции. Всевозможные грамоты. В
отдельной рамке - диплом об окончании Кадзе университета, с отличием.
Фотографии. Кадзе в полицейском мундире с парадным мечом. Кадзе в темном
костюме - в обществе министра внутренних дел. Кадзе на открытии состязаний
по кэндо.
- Я не имею права вмешиваться в дела членов общества, - продолжил
Нисияма. - Я всего лишь платный служащий, и моя обязанность - выполнять
принятые ими решения.
- Мне казалось, в обществе, подобном вашему, именно управляющий в
курсе всех дел, - осторожно заметил Кадзе.
- Но не до такой степени, - со вздохом ответил Нисияма.