"Шандор Шомоди Тот. Второе рождение Жолта Керекеша (Роман) " - читать интересную книгу автора

себя за ухо. "Этого еще не бывало, - подумал Жолт, удивившись, - раньше он
поправлял на переносице очки. Что же будет теперь с очками? Он все время
трясет головой, и очки вот-вот свалятся". Жолт внимательно следил за отцом:
когда тот пускался в бесконечные назидания, то вел себя так, словно в ухо
ему забрался жук, и он тряс головой, будто хотел от жука избавиться.
Отец говорил, а Жолт тем временем взвешивал собственные заботы. "Это я
довел папу, из-за меня он, наверное, спятил, - с искренним сожалением думал
Жолт. - Иначе он не ставил бы таких глупых условий. Быть дома в семь!
Смехота! Может, оп вообразил, что сын его стайер и в Зебегень едет
тренироваться?.. Поезд приходит туда в половине двенадцатого. Я, то есть
стайер, ракетой взлетаю на вершину Бёржёнь, делаю круг и мчусь сломя голову
вниз, чтоб успеть на поезд, отходящий в полтретьего".
Так думал Жолт, но вслух не сказал ни слова. А утром, распластавшись
под смородиновым кустом, дождался, когда отец уйдет, и незаметно улизнул...
Небо не было сплошь голубым, по его синеве одно за другим проплывали
белые облачка, похожие на разных животных: белоснежные зайцы, ласки, козы и
крокодилы; с запада в серой пушистой шубе грузно тащился полярный медведь.
Жолт сурово свел брови и сделал жест, будто снял с плеча охотничье
ружье.
- Пш-ш-ш-та-та! - сказал он. - Этого я прикончил. Пусть не таскается по
Южному полушарию!
Трамвай, громыхая, прополз по проспекту Мэчеников, затем по мосту
Мбргит. Жолт плотно прижался к алюминиевой скобе, но пассажиры преклонного
возраста все-таки сверлили его гневными взглядами. Какой-то тип с
животом-бочкой сопел ему прямо в лицо, и Жолт с точностью вычислил, сколько
места он занимает в трамвае: там вполне уместилось бы четверо худых. "И
пыхтит еще в самый нос!" - подумал Жолт и постарался отвернуться к окну. На
его движение моментально последовала реакция.
- Не вертись, не один едешь! - рявкнул толстяк.
- Нет, один, - с олимпийским спокойствием отозвался Жолт.
Толстяк не счел нужным продолжать праздный спор и, не задумываясь,
толкнул Жолта в бок: по его представлениям, другого ответа мальчишка,
естественно, не заслуживал.
- Спасибо, - с подчеркнутой признательностью сказал ему Жолт и вернул
себе равновесие.
У Вышегрбдской улицы Жолт посмотрел на часы. Потом посмотрел еще раз,
так как на циферблате, который он сам окрасил в бордовый цвет, распознать
время было трудно. "Опоздаю!" - пронеслось у него в мозгу, и эта мысль
привела его в ужас.
На площадке, у выхода, мечтательно любуясь снующей по бульварам толпой,
стояла девушка в коротеньких шортах.
- Вы выходите? - вежливо спросил ее Жолт.
- Пока нет, - сказала девушка и взмахнула искусственными ресницами.
Жолт сделал попытку протиснуться к двери.
- Вы выйдете у вокзала? - опять спросил он.
- На следующей, - так сурово ответила девушка, словно ей нанесли
жестокое оскорбление.
- Тогда давайте меняться местами, - предложил Жолт.
Девушка отодвинулась сантиметра на полтора, и Жолту понадобилась вся
его ловкость, чтоб выскочить прежде, чем дверь вагона захлопнулась.