"Евгений Торопов. Хватит ли на всех пирацетама?" - читать интересную книгу автора

-...тогда протянул он депешу..." Эй! Вы чево тэм выкручиваете!
Смотрите у мене!.. Эта... "В моем лице не видишь ли изъяна?" - "Вижу,
генерал! Чирьи и рубцы. Былых сражений, видимо, воспоминанья?"
Мы с разбегу ввалились в комнатушку. Я застыл. Там стоял стол,
окруженный печальными ребятами (нельзя, нельзя в столь раннем возрасте
быть такими поникшими), а напротив у окна в незаправленной постели на
груде подушек покоилось нескромных размеров тело. В одной руке оно с
пафосом держало за грифель карандаш, а в другой - раскрытый детектив.
Королевский Дегустатор! Раньше о нем складывали легенды, в которых
быль спешила перерасти небыль и наоборот. Он бывал героем, бывал гением.
Он первым стал кавалером Творческого ордена. Раньше он успевал повсюду. Он
перебрал миллион профессий и везде побеждал; раньше он был гейзером идей и
изобретений - его знали все. Теперь его не любил никто. Может быть просто
помнили - читать детективы и жить с казенного котла смогут многие.
- Вот вы послуш у мэне. Сочиняемс..."По дебрям шныряли будущие
бифштексы и отбивные, а в гнездах парились будущие омлеты". Каково?
Гэниально!
- Гм-гм, - покашлял я, пытаясь привлечь его внимание. Поварята
стояли, потупив глаза.
-... А вот ишо, так скать. "В свете дней прошедших лет сочинил такой
куплет: вот он я, а вот он лес, что расплылся до небес, заслонив и люд и
смрад; всякий рад, а я не рад". Так-то вота.
- Извините пожалуйста! - уже громко сказал я. Патетический карандаш в
руке его дрогнул. - Меня зовут Феодос Блюмбель и я прилетел...
Вздрогнул сам Дегустатор.
- Хорошо, - проговорил он. - "Повылазили жлобы, здоровенные столбы и
попёрли, и попёрли в кан-це-ля-ри-ю!" Значить, Блюмбель? - переспросил. -
Прэвосходно, прэвосходно! Мне о тебе Помидур тут приходил, орал чего-то,
руками размахивал, скотина... Эй, робяты! - обратился он к
мальчишкам-практикантам. - Там ничего спробовать не надо?
- Нет, - робко ответил кто-то. - Только остывшее суп-пространство с
неравномерным непериодическим распределением твердообразной материи. Если,
правда, подогреть с помощью турбулентной конвекции.
- Не-а, - глухо отозвался Дегустатор и, неожиданно заметив Васю
Заодно, воскликнул: - Васек! А как тамочки с тортом делишечки, э?
Вася погрустнел и ответил:
- Я никак не могу найти коэффициент при минус первом члене
лорановском разложении в ряд функции добротности услада в зависимости от
сахарин-переменной.
Дегустатор зло поднатужился и, оторвавшись от подушек, сел кровати.
- Че вы мене здеся цифрами оперируете, - нахально.(Я, о-прежнему, как
дурак стоял у порога)- У мене... аа... своих хватает покамись, - он
покрутил пальцами у виска и неожиданно обратился ко мне: - Блюмбель,
садись, потолкуем о том, ээ... о сем, - он похлопал ладошкой по одеялу
возле себя, как иногда подзывают собачек. Я подошел чуток и облокотился о
стену. Мне тоже стало грустно.
- И мне, - срыгнув, сказал Дегустатор, - мне теперича, Блюмбель, уже
все отысячечертело. А вот раньше, еще в самобытность мою коммерческим
директором пивзавода... Эх, что за люди теперь пошли! Нисколько не
уважают. А ведь меня выжигали хваленым жэлезом!.. Что? Я что-то