"Роланд Топор. Жилец " - читать интересную книгу автора

паузу, а затем поспешно добавил: - Возможно... Если вы позволите... Мне
сегодня тоже больше нечего делать. Может быть, мы вместе пообедаем? А потом
сходим в кино. Если у вас действительно нет других планов...
Она приняла его приглашение.
Пообедав в ближайшем кафетерии, они зашли в первый попавшийся
кинотеатр. Посетителей в нем почти не было, да и сеанс еще не начался, когда
он почувствовал, как бедро девушки плотно прижалось к его ноге. Он должен
был ответить ей аналогичным образом! Трелковский никак не мог решить, что же
именно надо сделать, хотя и понимал, что нельзя просто так сидеть сложа
руки.
И тогда он сделал то, что обычно делается в таких случаях, - обнял
девушку за плечи. Она сделала вид, что ничего не заметила, но уже через пару
секунд он вдруг ощутил сильную судорогу в верхней части предплечья. Начался
журнал перед фильмом, а он все продолжал сидеть в этой неудобной позе и не
решался посмотреть на девушку.
Стелла же еще плотнее прижалась к нему ногой.
Как только начался сам фильм, он снял руку с плеч Стеллы и опустил ее
на талию девушки. Теперь он кончиками пальцев касался основания ее груди -
той самой груди, которую уже видел раньше, - там, в больнице, под тутой
шерстью зеленого свитера. Девушка даже не попыталась оттолкнуть его. Тогда
он осторожно подвел ладонь под ткань свитера и, медленно скользя вверх,
дотянулся до бюстгальтера, после чего ухитрился просунуть пальцы между
грудью и его тонкой нейлоновой оболочкой. Его указательный палец ощутил
тугую упругость соска, и он принялся медленно поглаживать его, совершая
ласкательные, словно массирующие движения.
У девушки на мгновение перехватило дыхание, после чего она резко
заерзала на сиденье, одновременно полностью высвобождая грудь от
сдерживающей ткани бюстгальтера. Он почувствовал мягкую, теплую плоть и
принялся судорожно скользить ладонью по нежному полушарию.
Но даже делая это, он вдруг снова подумал о Симоне Шуле.
"Возможно, в этот самый момент она умирает..." На самом же деле она
умерла чуть позже - где-то перед заходом солнца.


3. Переезд

Из будки телефона-автомата Трелковский позвонил в больницу, чтобы
справиться насчет состояния здоровья бывшей жилички, и ему сказали, что она
умерла.
Его глубоко тронул этот безжалостный конец. Ему казалось, что он
потерял очень дорогого, близкого человека, и испытал внезапное,
прочувствованное сожаление о том, что не знал Симону Шуле раньше, еще в
добрые времена ее жизни. А ведь они могли вместе ходить в кино, рестораны,
делить мгновения радости, которые она так и не смогла познать вместе с ним.
Думая о ней, Трелковский уже не представлял ее, как девушку, которую он
видел в больнице, а скорее воображал молоденькой девушкой, рыдающей над
каким-то невинным проступком юности. Ему хотелось именно в такие моменты
быть с нею вместе, иметь возможность указать ей на то, что все это, в конце
концов, всего лишь маленькие огрехи молодости, что ей не надо плакать и что
она еще будет счастлива. И еще не надо плакать потому, объяснил бы он ей,