"Юрий Томин. Борька, я и невидимка " - читать интересную книгу автора

шаг... И она открылась.
- Шмель, ты почему гуляешь во время урока? - спросила Вера Аркадьевна.
- А я... за мелом.
- Зайди в кабинет.
Вера Аркадьевна села за стол, а Костя остался стоять посреди комнаты.
- Опять выгнали?
- Почему выгнали? - пробубнил Костя.
- Я не знаю почему, это ты должен знать.
- А что мне, за мелом сходить нельзя? - вяло возразил Костя. Он
понимал, что выкручиваться бесполезно, и сейчас сопротивлялся просто по
привычке.
- Сколько раз на этой неделе ты ходил за мелом?
Костя промолчал.
- Уже два раза ученик Шмель ходил за мелом. Это - третий. Верно?
Ученик Шмель молчал. Да и что сказать? Такое уж Костино счастье. В
третий раз на этой неделе выгоняют его из класса, и ни разу не удалось
добраться до уборной. Сначала встретилась Елизавета Максимовна, потом Лина
Львовна и вот теперь - завуч.
- Я уже не знаю, Шмель, что с тобой делать. Ну скажи сам - что мне с
тобой делать?
Костя молчал, тоскливо глядя на картину, висящую за спиной Веры
Аркадьевны. Мальчик в белой рубашке с пионерским галстуком, подбоченясь,
трубил в горн. При этом он улыбался. Картина называлась "Горнист", хотя и
без того было ясно, что это не водолаз или кто-нибудь там еще.
Костя молчал и чувствовал, что в нем просыпается ненависть к Петру
Первому, ради которого выстроили эту школу с длинными скрипучими
коридорами. Именно из-за него, царя дурацкого, стоит Костя перед столом и
не знает, что ответить на вопрос Веры Аркадьевны. А если и ответит, то ему
зададут новые, и если он в конце концов раскается, то будут опять вопросы,
что бы проверить, действительно ли он распаивается или все это просто так.
- Ты ведь способный мальчик, Шмель, ты можешь учиться отлично, если
захочешь, - сказала Вера Аркадьевна. - Тебе все дано: тысячи людей
работают, чтобы ты мог учиться. А ты... Какой у вас сейчас урок?
- Ботаника.
- Вот видишь. Разве без знания ботаники можно стать хорошим агрономом
или садоводом? А вдруг ты и сам станешь учителем ботаники?
- Я?! - На лице Кости такое отвращение, что Вера Аркадьевна начинает
сердиться.
- Да, да, ты. Эта профессия ничуть не хуже других. Тебе уже пора
подумать о своей будущей профессии. Ты ведь не маленький. Еще год, два,
три... Время летит быстро. И я думаю... - Морщинистое лицо Веры Аркадьевны
добреет. - Я думаю, что где-то уже строится ракета, на которой полетят в
космос твои ровесники. Может быть, кто-нибудь из твоего класса. А может
быть, и ты, а? Но нет. - Вера Аркадьевна с сожалением покачивает головой. -
Тебя не возьмут на ракету. Полетят люди дисциплинированные и, прежде всего,
обладающие прочны ми знаниями. Кстати, и знающие ботанику тоже.
Костя уныло смотрит на горниста. Ботаника, ракета... и опять ботаника.
Вот если бы вдруг ожил и затрубил горнист на картине, было бы здорово! Вера
Аркадьевна упадет в обморок и все забудет. Костя не хочет быть учителем
ботаники. Он сам не знает, чего хочет. Просто еще не думал об этом.