"Анатолий Томилин. Гаррис, который вернулся..." - читать интересную книгу автора

В крупном мужском кулаке зажат маленький пластмассовый диск на
металлической дужке. Дужка звякает, подрагивая. Это кассета мнемофона с
сенсорной связью, - их последняя совместная работа с Николаем. Тоже
незаконченная. В лаборатории под столом - рабочий макет. Они успели
собрать только две кассеты. Одну Николай взял с собой. За это время она
многое продумала заново и, конечно, могла бы закончить прибор и одна. Но
это казалось предательством. И она ждала. Ждала все эти годы одна из всех.
Тихое звяканье металла прерывается коротким стуком кассеты о
поверхность стола. Гаррис виновато посмотрел на часы.
- Простите, на минутку покину Вас... Скажу, чтобы не ждали, и отпущу
машину.
Она кивнула головой. Зачем он приехал? Оправдаться в том, что вернулся?
Но все понимали - полет к звездам - эксперимент со слишком многими
неизвестными. И в его решении могли быть различные варианты. Вот - один из
них. Гаррис вернулся, Николай - нет. Что может вернувшийся рассказать?
Подробности гибели второго? Для всего мира их было двое. Для нее - один.
Наверное, это эгоизм. Ведь Гаррис тоже для кого-то мог быть "один"? Пусть
так. Сегодня ее это не трогает.
Пальцы тихо гладят диск мнемофона. Руки подняли его со стола, вставили
фигурный ключ в сложный замок прибора, подключили питание. К гулу
трансформаторов прибавился еще один. Чуть слышный. Исходящий из
запыленного ящика под столом. Неожиданно она улыбнулась, укрепила кассету
на голове. Он оказался теплым, этот маленький диск, слетавший с Николаем к
звездам и теперь вернувшийся обратно без него Легко спрятался в густых
волосах и зашептал пока неразборчиво о чем-то, что было известно ему
одному.
Теплый, как ладонь Николая, когда тот прикладывал руку к ее уху и
просил: "Отгадай, о чем я думаю?" Волна нежности, рожденная
воспоминаниями, сменилась раздражением, когда снова хлопнула дверь.
- How do you feel?
Она машинально ответила:
- Fine, thanks, - ответила, пожалуй, быстрее, чем хотела, и более
резко. Но Гаррис не обратил на это внимания. Он вернулся более уверенным,
чем в начале разговора. Помог допинг? Может быть... Голос его звучал
ровно.


- С Николаем до полета мы не встречались, вы знаете. Может быть, это и
хорошо. Каждый день приносил маленькие открытия. И мы не надоедали друг
другу однообразием. Николай был идеальным спутником. Спокойным в любой
обстановке, уравновешенным. Отлично знал дело. А его хватало. С первых же
минут полет протекал сложно...
Это было дней за десять до старта. Она еще ничего не знала. Вечером,
после концерта в Филармонии, они возвращались. Пошел дождь. Сильный, но
теплый, июльский. От такого не хочется прятаться, а наоборот приятно
бежать, шлепая по лужам босыми ногами, повторяя с бесшабашной
отчаянностью, что все равно ты промок, промок до нитки, до последней
клеточки, спасая туфли на высоком тоненьком каблучке, который девушки
всего мира называют "шпилькой".
На улице старого города она споткнулась. Упала, расшибла коленку. И