"Крэйг Томас. Схватка с кобрами " - читать интересную книгу автора

увлекалась Сирина; сам он предпочитал традиционную индийскую музыку, а из
инструментов - ситар. Может быть, в силу своего положения одной из индийских
кинобогинь она порой бывала прозападней него. Значит, в постели. Все будет
совершаться по канонам обольщения: шампанское со льда, шелковые простыни,
соблазнительное белье, наигранные вольности - словом, все как в кино. Он,
потирая щеки, улыбнулся. Как-никак он принадлежал к разведывательной службе;
привыкшая к условностям целлулоидного мира Сирина, приукрашивая их
отношения, звала его Бондом.
И, хотя все это было плодом воображения, ему тоже нравилось... в конце
концов, любой мужчина мечтал бы о таком обрамлении. Восточная красавица,
экзотическая обстановка, утонченное сладострастие, доля риска. Вполне
достаточно, чтобы в предвкушении такого блаженства довольно потирать руки.
Или думать, что она стала для него чем-то большим, нежели предмет
сладких вожделений. Как нескладно, что он ее полюбил. Во всяком случае, ему
хотелось быть с ней и совсем не хотелось расставаться. Касс вышел из машины
и медленно задышал полной грудью. Позади бунгало плескались струи фонтана.
Черт побери, здесь все до последней детали было почти как в раю. Забрав из
машины сумку со сменой белья и необходимыми принадлежностями, он поспешил в
лиловую прохладу веранды. А вдруг еще, может быть, удастся снова выпросить
продление командировки... беда в том, что после ухода Обри нет никого, кто
мог дать добро одной лишь улыбкой. Пит Шелли, заняв пост генерального
директора, заважничал и стал непроходимым формалистом. От него продления
вряд ли дождешься...
А пока что к чертям все это. Он крикнул:
- Сирина, это я! Прибыл по расписанию.
Она, должно быть, затеяла какую-то новую игру. Видно, хотела встретить
его в спальне, удивить его нарядом, или позой в постели, или игрой
послеполуденного света на ее теле на фоне синеющих в окне далеких гор.
Бросив на тахту в гостиной дорожную сумку и полотняный пиджак, он поспешил к
ней. Ароматное дерево, резные карнизы, старая массивная мебель, толстые
ковры с замысловатым рисунком. Взяв со столика бокал все еще играющего
шампанского, улыбаясь, глотнул. Глотнул еще, холодный напиток приятно сжал
горло. У дверей спальни под ногой хрустнуло стекло разлетевшегося на мелкие
осколки бокала из-под шампанского. Сквозь обычные благовония пробивался
запах "Шанели", подаренной им к прошлому дню рождения...
Он поглядел под ноги на разбитое стекло. Виной всему нетерпеливость -
заслышав шум мотора, заторопилась и уронила. Встав в дверях спальни, потер
виски - вдруг закружилась голова. Она лежала на шелковых простынях, правда,
не снимая сари, будто позируя перед камерой. Волосы черным облаком
раскинулись по подушкам. Кругом кровь, много крови. Она пропитала простыни и
подушки, кровью забрызгана даже стена позади искусно вырезанного изголовья.
Всюду кровь...
Еще до того, как его от ужаса вырвало, комната пошла колесом, кажущиеся
огненными в слепящем свете окна пятна крови на стене закружились, как огни
фейерверка... окно, надвигаясь на него, тоже поплыло по комнате, и он
провалился в черноту.

* * *

Окно... Он осознал, что неясный квадрат тусклого света - это окно. Он