"Николай Владимирович Томан. Взрыв произойдет сегодня " - читать интересную книгу автора

Дружинин улыбнулся.
- Ты у меня молодец, Варя! По-военному отвечаешь. Это хорошо. Мы
ведь теперь солдаты восстановительной армии, и все у нас должно быть,
как на войне, - быстро и четко. Договорились?
Варе нравился этот большой беспокойный человек. Он был неутомим в
работе и от других требовал того же. С ним легко и весело было делать
любую, даже самую трудную работу.
- Получай и еще одно задание, - продолжал Дружинин, - срочно
пригласи ко мне капитана Шубина.
...Начальник районного отделения государственной безопасности
капитан Шубин зашел к Дружинину спустя полчаса. Это был высокий,
худощавый человек с резкими чертами лица. Поздоровавшись с Владимиром
Александровичем, он пристально посмотрел на него.
- Чувствую, что вы неспроста меня пригласили, Владимир
Александрович. Серьезное что-нибудь? - спросил он, закуривая папиросу.
Дружинин сообщил ему все, что узнал от Хмелева. Капитан слушал
внимательно, делая глубокие затяжки и нервно покусывая кончик
папиросы. Сообщение Хмелева заинтересовало его. Когда Владимир
Александрович кончил свой рассказ, Шубин спросил:
- Ну, а что вы сами об этом думаете? Как по-вашему: хитрит или не
хитрит старик?
Дружинин ответил не сразу. Помолчав, произнес задумчиво:
- Может быть, и мало оснований доверять Хмелеву, но мне почему-то
кажется, что он не обманывает. И в самом деле могло так случиться:
старик помогал партизанам, был строго законспирирован, знал об этом
всего один человек, и вот человека этого не стало... Комиссар местного
партизанского отряда действительно ведь погиб до освобождения города.
- Все это верно, - подтвердил Шубин, - допускаю и я такую
возможность, но есть одно обстоятельство, которое заставляет меня
насторожиться.
- Что именно?
- Все, что вам рассказал Хмелев, он сообщил и мне еще в прошлом
году, однако почему-то умолчал о том, что, кроме мины, обнаруженной в
канализационной трубе, могут быть заминированы и другие участки
завода, и это кажется мне подозрительным.
- А мне нет, - возразил Дружинин. - Он не сказал об этом потому,
что до сих пор никакой взрыв не мог ничему повредить. Развалины завода
не очень пострадали бы от этого. Я допускаю даже, что он, если так
можно выразиться, надеялся на взрыв вхолостую: взрыв уничтожил бы
неприятный для него документ. После смерти комиссара Хмелеву нелегко
ведь было бы оправдаться. Но когда до него дошел слух, что заводы
хотят восстанавливать, и взрыв будет угрожать уже не развалинам, а
строительству, людям, занятым на стройке, в нем сказался наш,
советский человек, и он пренебрег личными интересами.
- А может быть, просто пошел на провокацию?
- На провокацию? - удивился Дружинин.
- Да, на провокацию, - повторил Шубин. - Разве не мог он пустить
слух о мине, чтобы взвинтить наши нервы, посеять страх перед возможным
взрывом, затормозить восстановление заводов? Если к делу подойти с
психологической точки зрения, то миной замедленного действия может