"Николай Владимирович Томан. Клиническая смерть профессора Холмского" - читать интересную книгу автора

Но теперь он уже не может мыслить связно:
"Неужели мы согласились?.. Нет, это провокации, наверно! И почему
обязательно - "самоубийцы"?.. Там была ошибка... Да, да, была какая-то
ошибка! Кто-то ведь предупреждал... Уилкинсон, кажется... И я... Да, я
сделал какие-то расчеты, хорошо помню это... И предупредил их.
"Самоубийцы"!.. А может быть, и в самом деле? Но нужно же делать
что-то... Поговорить... Да, обязательно поговорить с Олегом!"
И он торопливо набирает номер служебного телефона Урусова.
- Это ты, Олег? Мне очень нужно поговорить с тобой? Как себя
чувствую? Отлично. Почему не поздоровался?.. Забыл. Ты же знаешь, что
я забыл нечто гораздо более серьезное. Ну, так как же, могу я к тебе
приехать? Пришлешь машину? Спасибо. Я жду!

11


- Все знаешь, значит? - притворно улыбаясь, говорит академик
Урусов, терпеливо выслушав Холмского. - Ну и очень хорошо. Плохо
только, что источник твоей информации не слишком надежный.
- Спасибо и такому! - хмуро усмехается Михаил Николаевич. - Без
Британской радиовещательной корпорации вообще бы ничего не знал. Все
еще больным меня считаете... А я вспомнил кое-что, и очень важное
притом.
- Но ведь и мы не настолько легкомысленны, чтобы согласиться на
продолжение эксперимента без учета возможных последствий его. Туда
поедут Азбукин, Орешкин и Жислин. Они, как ты знаешь, разбираются в
этих вопросах. Азбукин, кстати, должен был еще в прошлом году поехать
туда вместо тебя, но заболел. А Жислин - прекрасный математик,
расчетами которого...
- Ну, а я? - нервно перебивает Урусова Холмский. - Совсем,
значит, уже не нужен?
- Тебе нужно еще немного отдохнуть, набраться сил, а как
только...
- Ну что вы все в постель меня укладываете! - злится Холмский. -
Я ведь совершенно здоров. Меня уже и не лечат даже. Доктор Гринберг
шампанское со мной пьет. Я уже свободно читаю любую книгу по физике.
Освоил даже твой трактат о сверхмультиплетах. И знаешь, в нем есть
какие-то элементы "безумия", хотя он написан явно не для сумасшедших.
- И в математической основе восьмеричного способа Гелл-Манна,
которым я так широко пользовался, тоже разобрался? - смеется академик
Урусов, очень довольный не столько похвалой друга, сколько столь
явными признаками восстановления его памяти.
- Да, потому что вспомнил алгебру Софуса Ли с восемью
независимыми компонентами и группой SU. Не совсем, значит, свихнулся?
А скоро вообще все вспомню. И учти, все, что я вспоминаю, записываю и
в любое время могу тебе представить.
- Правда, записываешь? Это ведь очень важно! Непременно покажи
все, что записал. Когда ты смог бы это сделать?
- Да хоть завтра.