"Иозеф Томан. Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры" - читать интересную книгу автора

- Великолепное животное, ваша милость.
Монах наклоняется к графу Томасу, шепчет:
- Дон Мигель должен время от времени читать перед сном этому красавцу
на ухо шестьдесят шестую суру Корана. Тогда конь будет предан ему, как
собака.
- Но ведь тогда ему придется говорить по-арабски? - удивляется дон
Томас.
- Разве я не обучаю его этому языку? - гордо отвечает Грегорио. -
Спросите у него сами, ваша милость.
- Добрый совет, - говорит граф, внезапно рассмеявшись. - И его даешь
ты? Христианин и монах?
Мягко улыбнулся Грегорио:
- Ваша милость, я, правда, христианин, зато конь - араб и язычник.
Смеясь, дон Томас приветливо посмотрел на монаха.


* * *

Спальня графского сына.
Широкое ложе под балдахином, с сеткой от москитов? Колышущаяся ладья
снов, блаженства, детских радостей? Кружевная укромность, пуховая мягкость?
Нет, о, нет. Жесткое ложе, стол, сундук с книгами, Скамеечка для
коленопреклонений, распятие и - постоянный сумрак за спущенными занавесами.
Окно за решеткой.
В келье Мигеля сидит за столом падре Трифон. Тощий, низкорослый
человек, костлявое, бледное, скуластое лицо. Жгуче-пронзительные глаза
неопределенного цвета, тонкие бескровные губы. Падре Трифон - член братства
Иисусова; за фанатическую приверженность вере и рвение в делах церкви сам
архиепископ Севильский, дон Викторио де Лареда, рекомендовал его в
наставники Мигелю.
Падре Трифон держит в руке Священное писание.
- Отвертись себя, и возьми крест свой и следуй за мною. Ибо кто хочет
душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради меня, тот
обретет ее. Вам это ясно, дон Мигель?
- Нет, - отзывается тихий голос из самого темного угла.
Там, съежившись, сидит на скамье юный граф Маньяра. Обхватив колени
руками, он поднимает к учителю бледное лицо и вперяет в него пылающие глаза.
- Что же вам неясно? - вопрошает Трифон.
О, этот холодный, этот режущий голос! Мигелю он напоминает звук, с
каким скребет по камню нож или камень по железной посудине.
- Мне непонятны слова: "Отрекись от себя самого", - тихо отвечает
мальчик.
- Отречься от себя самого - значит презреть свои прихоти, страсти и
потребности. Любовь и ненависть, богатство, голод и жажду. Все от себя
отринуть, учит Иисус. Покинуть все, задушить в себе все чувства. Вы меня
слушаете, дон Мигель?
- Я задумался, падре, - склоняя голову, сознается юный граф. - Я
вспомнил о ладье с подарками от дяди, о ладье из Нового Света - она
пристанет, вероятно, завтра. Простите, падре.
- На моих лекциях вы не должны думать ни о чем, кроме бога, - скрипит