"А.Н.Толстой. Странная история (Из "Рассказов Ивана Сударева")" - читать интересную книгу автора

- Это счастье. Большое счастье для меня. Сведения буду посылать - куда
укажете - через мою девчонку... Сынишка-то в мать пошел, слабый, а дочка,
Анна, в меня, ребенок злой, скрытный.
Петру Филипповичу завязали глаза, и те же девушки увели его.
В понедельник, такой же сырой и мутный, немецкие солдаты с утра стали
выгонять жителей на улицу, крича им непонятное и тыча рукой в сторону
сельсовета. Там, на небольшой площади, где еще недавно был палисадник со
статуей Ленина, снятой и разбитой немцами, стояла гимнастика - два высоких
столба с перекладиной. Теперь на ней висели две тонкие верев-ки с петлями.
Весь народ уже знал, что будут вешать комсомольца Алексея Свиридова, -
его немцы подстрелили неподалеку от села, в орешнике, - и Клавдию Ушакову,
учительницу медведовской начальной школы; ее также взяли в орешнике, когда
она пыталась унести на себе Алексея Свиридова.
Солдаты, взмахивая подбородками и покрикивая, как на скотину, которую
гонят по пыльному шоссе в город на бойню, теснили народ ближе к гимнастике.
Дождь струился по их стальным шлемам, по морщинистым женским лицам, по
детским щекам. Грязь чавкала под ногами. Только и было слышно, как
кто-нибудь слабо и болезненно вскрикивал, уколотый штыком.
Показался грузовик. В нем стояла учительница, простоволосая, бледная,
как покойница, черное пальто расстегнуто, руки связаны за спиной. У ног ее
сидел полуживой Свиридов. Был он убедительный и горячий паренек, на селе
его любили, - ничего от него не осталось, замучили, - сидел как мешок.
Позади грузовика шагали оба офицера, - длинный в очках, с фотографическим
аппаратом, и хорошенький. Оба солидно посмеивались, поглядывая на русских.
Грузовик подъехал, повернулся и задом вдвинулся под гимнастику. На
него вскочили двое солдат. Тогда Клавдия Ушакова, раскрыв глаза, будто от
непостижимого изумления, крикнула низким голосом:
- Товарищи, я умираю, уничтожайте немцев, клянитесь мне...
Солдат с размаху ладонью закрыл ей рот и сейчас же, торопливо и
неловко, начал надевать петлю через затылок на ее тонкую детскую шею.
Сидящий Алексей Свиридов закричал раздирающим хрипом:
- Товарищи, убивайте немцев!..
Другой солдат ударил его по голове и тоже начал натаскивать петлю.
В толпе все громче плакали. Грузовик резко дернул. Ноги Клавдии
Ушаковой поползли, тело ее наклонилось, точно падая, и выпрямилось
свободно, - она первая повисла на тонкой веревке, наклонив к плечу
простоволосую голову, закрыв глаза...
На месте отъехавшего грузовика стоял Петр Филиппович, бургомистр. Весь
народ с ужасом увидел, как он снял картуз и перекрестился.
Начальник штаба несколько дней после казни дожидался Горшковой девочки
в условленном месте, - в сумерках, в овраге, в густом дубняке. Пришел сам
Горшков. Начальник штаба весь трясся, глядя на него. Он же, присев на
корточки, тихим голосом начал подробно рассказывать, как происходила казнь.
- Народ так это и понял, что ушли от нас великомученики, святые-с...
Наказ их предсмертный у всех в ушах... Что же касается сведений, то будут
они такие...
И он стал сообщать столь важные сведения, о которых начальник штаба и
мечтать не мог. Он долго глядел широко разинутыми глазами на Горшкова:
- Ну, если ты врешь...
Петр Филиппович не ответил, только развел ладошками, усмехнулся; из