"Николай Дмитриевич Толстой-Милославский. Жертвы Ялты " - читать интересную книгу автора

бы это обвинение. И дело не только в том, что он считал себя грузином, а не
русским, христианином, а не атеистом. И не в том, что он, как и все в СССР,
знал, что многие русские ненавидят власть большевиков и будут приветствовать
ее свержение - не важно, с чьей помощью (во всяком случае, пока они не
поняли природы нацистского чудища). Все это, конечно, сыграло свою роль, но
не менее - а может, и более - существенным было то, что Сталин отказал
своим гражданам в праве попадать в плен вообще, в том числе к немцам, и
официально не признавал самого факта существования советских военнопленных.
Советское правительство, сформированное после большевистского
переворота 1917 года, не пожелало присоединиться к Гаагской конвенции. Не
подписало оно и Женевскую конвенцию 1929 года, в которой более четко были
определены условия содержания военнопленных. Несмотря на это, сразу же после
начала войны, в июне 1941 года, немецкое правительство обратилось к
Международному Комитету Красного Креста с намерением договориться об
условиях содержания пленных обеих сторон. Списки русских военнопленных
передавались советскому правительству до сентября 1941 года, затем эту
практику прекратили: советские власти неоднократно отказывались передавать
взамен списки немецких военнопленных. Зимой немцы предприняли еще несколько
попыток
31


установить отношения с советскими властями, чтобы договориться о
взаимном соблюдении Гаагской и Женевской конвенций, но вновь получили
отказ⁴. Тогда в дело вмешался сам Комитет Красного Креста,
обратившийся к советским послам в Лондоне и Швеции. Послы что-то
нечленораздельно обещали, дело было рассмотрено в Москве, и ответ был дан
отрицательный⁵.
Тем временем союзники Германии - Италия, Румыния и Финляндия,-- также
отчаявшись придти к какому-либо взаимному соглашению с СССР, решили в
одностороннем порядке применять условия конвенций к русским военнопленным,
захваченным их армиями. Но и этот великодушный жест не возымел
действия⁶. Финны в особенности были озабочены ужасным состоянием
47 тысяч русских военнопленных, находящихся в их руках, и с благодарностью
принимали великодушную помощь Красного Креста, хотя советская сторона не
разрешила оказать аналогичную помощь финнам, находящимся в плену в
СССР⁷.
Не удивительно, что немецкое правительство ужесточило обращение с
русскими военнопленными⁸, а те круги, которые противились дурному
обращению с пленными, утратили свое потенциальное влияние. Кроме того,
русских в немецком плену было намного больше, чем немцев - в советском.
Почти две трети всех русских военнопленных попали в руки немцев в 1941 году.
Гитлер лично настаивал на том, чтобы Красный Крест инспектировал
лагеря. Сталин же, когда к нему обратились с предложением разрешить
переписку и посылки для военнопленных, ответил:
Русских в плену нет. Русский солдат сражается до конца. Если он
выбирает плен, он автоматически перестает быть русским. Мы не заинтересованы
в установлении почтовой службы для одних немцев⁹.
Этот ответ решил исход дела. Отныне "гитлеровская пропаганда широко
использовала то обстоятельство, что Советский Союз не подписал Женевскую