"Борис Толчинский. Нарбоннский вепрь (Авантюрно-историческая эпопея)" - читать интересную книгу автора

стравливать племена друг с другом. Как галлу сговориться с лестригоном, если
он, галл, знает - разумеется, со слов аморейских миссионеров, - что
лестригоны едят людей?! И как лестригону договориться с галлом, если он
точно знает, что галл годиться только в пищу?! А даже если б узнали галлы и
лестригоны друг о друге правду - как сговориться, когда друг до друга
тысячи герм, и неприступной бездной тянется меж ними Империя амореев?..
А значит, не было иного выхода, кроме как покориться. Пополнить собою
длинный ряд архонтов, преклонивших колени перед Божественным Престолом в
Темисии. Только так можно спасти то, что еще осталось. Воистину, нынче
удобное время, думал Крун, нынче можно взять мир за меньшую цену...
Мужество, чтобы принять такое решение, требовалось ему великое - легче
было в смертном бою против заклятых врагов, чем в словесных баталиях с
изумленными соратниками. Его не понимали. Ропот, тяжелые и угрюмые взгляды
из-под бровей, наконец, открытое возмущение. Народ, рыцари, жрецы - все,
для кого он, Крун, был вождем. Да, он был вождем, и авторитета его хватило,
чтобы переубедить одних и заткнуть рты остальным. Он принял свое решение
единолично и не собирался его менять. Они это тоже увидели. Еще немного
времени прошло, и у него появились сторонники.
Крун взялся за дело решительно и твердо, точно предстояло не стыдное
паломничество к подножию враждебного трона, а победоносный военный поход. В
сущности, так ведь оно и было: он одерживал горькую победу над собой
прежним...
Он привез в Темисию и сына, и дочь, и соратников, и многих других, кто
много значил при нем и для него. Он привез их в Темисию затем, чтобы они
своими глазами увидели то, что он, мудрый, увидел издалека, и чтобы не по
его приказу, а по воле своей склонились пред необоримой силой. Он привез их
затем, чтобы заставить совершить предательство исконной веры: когда вернутся
они на родину, Донар-Всеотец станет для них не более чем идол, дьявольская
ипостась Хаоса, с каковой, не щадя живота, надлежит биться каждому честному
неофиту священного Учения Аватаров...
Это тоже было платой родине за ее спасение.
Но не угрызения совести и не хмурые лица соратников тревожили Круна, а
взгляды сына. Варг был точной его копией, даже, пожалуй, копией улучшенной.
Не было средь галлов воина сильней и мужественней сына вождя, не было друга
вернее, не было парня красивее его. И, помимо всего названного, Варг имел
пытливый ум, до всякой вещи стремился доходить сам; воспитанный на прежних
деяниях отца, честолюбивый юноша готовился принять из его рук знамя борьбы
за свободу своего народа. В грезах уже водил он рыцарей в великий бой, уже
палил он колонии и корабли амореев, уже вешал на деревьях, как презренных
шакалов, предателей-федератов... И вдруг - такой поворот! Оказывается, не
бить надо коварных амореев, а преклоняться перед их величием. Не вешать
федератов, а дружить с ними. И чудищ-аватаров, которым поклоняются амореи,
нужно почитать, как богов, а Донара-Всевоителя, исконного и истинного Отца
Земель, изгнать из головы и из сердца...
Пытливый был ум, но непокорный! Не сумел Крун переубедить сына. И в
конце концов бросил переубеждать, а просто приказал Варгу всюду следовать за
отцом, как то и подобает хорошему сыну.
Великая столица Богохранимой Империи встретила их широкими рукотворными
проспектами, громадами Палатиума и Пантеона, бесчисленных площадей, дворцов,
терм и стадионов. Они казались себе муравьями в сказочных чертогах. Их самый