"Юлия Токтаева. Протяни мне руку из тьмы [F]" - читать интересную книгу автора

никто не перечил. Об Эрин не вспомнили, только Эддин метался среди ма-
родёрствующих бедняков, спрашивая, не видали ли они девушку. Hикто он
ней ничего не знал. К вечеру пожаловал Раджах. Яндар, спохватившись,
испросил его позволения владеть бараком. Тот позволил. Смерив Эддина
презрительным взглядом, Раджах спросил об Эрин. Только тут все и
вспомнили о ней. Всем вдруг показалось странным, что её нигде нет, как
нет и детишек. Однако если кому в голову и закралась мысль, что это
Эрин кончила старуху, вслух ничего подобного никто не произнёс.
Эрин исчезла. Многие боялись, что Раджах придёт в
ярость, но - вот странность - он оставался спокоен. Постоял немного во
дворе и уехал. Что там он предпринял дальше - неизвестно. Скорее все-
го, ничего. Может, он и любил Эрин, может, просто хотелось покорить
строптивую девчонку. Как бы то ни было, он её уважал. Эрин была
единственным человеком на свете, которого Раджах уважал. Он не стал
искать её.

Эрин в это время тряслась в телеге, направляющейся из Ортога,
щедро заплатив вознице, и ещё больше тряслась от страха. С помощью то-
го же попутчика она миновала стражу у ворот, и теперь молилась, чтобы
ни Раджах, ни стража не стали искать её. У неё не было никаких бумаг,
не было убежища, она не имела ясного представления, куда едет. Она со-
вершила убийство! Эрин что было сил боролась с подступавшим отчаянием.
Ротти и Зенди боялись на неё взглянуть - такой страшной она тогда выг-
лядела. Эрин не могла ни есть, ни спать, ей всё время виделась мёртвая
старуха. "Боги! Боги, помогите мне! Я всегда, всегда буду хорошей,
только пошлите мне облегчение!"


5979 год, 15 ноября, княжество Форейское, Тарвил.

"Слушай же, Зилдор, наш верноподданный! За твои неоценимые для
Отечества заслуги, за твою доблесть и отвагу мы назначаем тебя младшим
центурионом Армии. Помни об этой награде, которую мы даруем тебе в
счёт твоих будущих подвигов, ибо совсем недолго ты был деканом и ещё
не заслужил столь большой чести - водить в бой сотню лучших легионеров
Армии!.."
Слова Владыки гулко отдавались в ушах новоназначенного центу-
риона. Он шагал по улице, шатаясь от счастья, и глупая улыбка сияла на
его лице. Зилдор специально опустил забрало, чтобы никто не видел его
легкомысленно лыбящейся рожи. Он вспоминал, как войска приветствовали
его. Его воины... Hет, нет, конечно же, не его, это воины Владыки, но,
по крайней мере, сотня из них отныне станут его воинами.
Зилдор вошёл в казарму и чуть не оглох от приветственных криков.
Он стащил шлем и попытался принять суровый, командирский, вид, но не
выдержал и расхохотался, показав белоснежные ровные зубы. Легионеры
сидели и полулежали на своих койках: в Армии командиры и рядовые всег-
да были одной семьёй, над деканом или даже центурионом солдаты могли
запросто как-нибудь безобидно подшутить... В бою такая дружба здорово
сплачивала, а приказы легионеры выполняли с рвением, потому что те са-
мые деканы и центурионы были им заместо отцов. Зилдору, в будущность