"Людвиг Тик. Гейнрих фон Офтердинген" - читать интересную книгу автора

висевшие там платья и на все ее вещи, остававшиеся стоять по своим местам
так, точно она только что вышла из комнаты, он забывал свои намерения, ясно
обнаруживал свою печаль и взывал о жалости к ничтожнейшим из своих слуг.
Весь город и вся страна плакали и разделяли его скорбь. Но почему-то носился
слух, что принцесса жива и вскоре вернется вместе с тем, кто стал ее
супругом. Никто не знал, откуда пошел этот слух, но все радостно верили ему
и с нетерпением ждали скорого возвращения принцессы. Так прошло несколько
месяцев, и снова настала весна. "Вот увидите, - говорили некоторые, - скоро
вернется принцесса". Даже король повеселел и стал надеяться. Слух казался
ему как бы обетом расположенного к нему провидения. Возобновились прежние
празднества и для полного расцвета прежнего великолепия недоставало только
принцессы. Однажды вечером, когда как раз исполнился год со времени ее
исчезновения, весь двор собрался в саду. Воздух был теплый и ясный; тихий
ветер шелестел в верхушках старых деревьев и, казалось, возвещал о
приближении издалека веселого карнавала. Во мрак шелестящих верхушек
поднялась высокая струя фонтана среди множества факелов с бесчисленными
огнями и сопровождала звучным журчанием песни, раздававшиеся под деревьями.
Король сидел на пышном ковре, и вокруг него собрался двор в праздничных
одеждах. Многочисленная толпа наполняла сад и окружала величественное
зрелище. Король глубоко погрузился в мысли. Ему представился с необычайной
ясностью образ его дочери; он вспоминал счастливые дни, внезапно
оборвавшиеся ровно за год перед тем. Пламенная тоска охватила его и обильные
слезы потекли по старым щекам; но он ощущал вместе с тем необычайную
радость. Ему казалось, что печальный год был только тяжелым сном, и он
поднял глаза, как бы отыскивая среди людей и деревьев высокий, священный,
обаятельный образ дочери. Певцы только что кончили свои песни, и глубокая
тишина казалась знаком общей умиленности, ибо певцы воспевали радость
свидания после разлуки, весну и будущее в тех красках, которыми украшает его
надежда.
Вдруг тишину прервали звуки незнакомого прекрасного голоса, который
раздался точно из древнего дуба по близости. Все взгляды направились туда;
там стоял юноша в простой, но чужеземной одежде. Он держал в руке лютню и
спокойно продолжал петь, низко поклонившись, когда король обратил взгляд в
его сторону. Голос его был необычайно прекрасен, и пение звучало неведомым
очарованием. Он пел о начале мира, о происхождении звезд, растений, животных
и людей, о всемогущем участии природы, о древнем золотом веке и о
властительницах его, любви и поэзии, о возникновении ненависти и варварства
и об их распрях с этими добрыми богинями и, наконец, о грядущем торжестве
последних, о конце печали, об обновлении природы и о том, что вернется
вечный золотой век. Старые певцы, сами охваченные восторгом, обступили во
время пения странного незнакомца. Небывалое восхищение преисполнило
зрителей, и самому королю казалось, что его куда-то уносит небесный поток.
Такой песни никто никогда еще не слышал, и всем казалось, что среди них
появилось небесное создание, тем более, что юноша как бы становился во время
пения все более прекрасным, а голос его все более мощным. Воздух играл его
золотыми кудрями. Лютня оживала в его руках, и взор его погружался, точно
опьяненный, в более таинственный мир. Детская невинность и чистота его лица
тоже казались неземными. Но вот дивное пение кончилось. Старые певцы
прижимали юношу со слезами радости к груди. Тихий, глубокий восторг охватил
присутствующих. Король взволнованно подошел к певцу. Юноша скромно упал к