"Кэтлин Тессаро. Элегантность " - читать интересную книгу автора

запущенно" - или как там теперь принято выражаться.
- Ну что ж, буду держать их при себе, - говорю я, чтобы поскорее
закончить разговор.
Мне вдруг приходит в голову, что раз его не будет весь день, то у меня
есть возможность сходить в спортивный зал. Осененная новой идеей, лезу под
кровать и выуживаю оттуда покрытую слоем пыли сумку, в которой до сих пор
валяется мой скомканный костюм для тренировок.
Вот и отлично - уже, считай, полдела.
Но мой муж, похоже, еще не закончил. Он отрывает от зеркала только что
приклеенную мною бумажку и внимательно изучает, что на ней написано:
"Красота не является гарантией счастья. Бороться надо за элегантность,
изящество и стиль".
- Что все это значит, Луи? Ты же не собираешься стать всеобщим
посмешищем? Кстати, как у тебя дела с психотерапевтом?
Копаясь в памяти, пытаюсь сообразить, где у меня завалялись лосины и
нормальные носки... Вдруг срываюсь с места и несусь к корзине с грязным
бельем.
- Нет, я не собираюсь становиться всеобщим посмешищем, - уверяю я мужа,
роясь в груде нестираного барахла. - А с психотерапевтом у меня все отлично.
Просто я пытаюсь совершенствовать себя, вот и все. Хоть что-то для себя
сделать. - Мои слова, судя по всему, не убедили его, поэтому я меняю
тактику. - Я имела в виду, что мне хочется, чтобы ты гордился мной.
Выражение его лица смягчается.
- Но... Тыковка, я и так горжусь тобой. Ты замечательная девчонка. - Он
целует меня в лоб и гладит по головке. - Ты очень хорошая девчонка и очень
хорошая Тыковка.
- Ну спасибо, - с улыбкой отвечаю я. - Только не мог бы ты сделать
такое чудовищное одолжение и перестать называть меня Тыковкой?
Вид у него такой, словно он только что получил пощечину.
- Не называть тебя Тыковкой?! А что в этом такого плохого?
- Нет, я понимаю, что ты употребляешь это слово в качестве ласкового
прозвища, но оно так несимпатично звучит. Сразу представляется что-то
толстое, круглое и тяжелое. Нельзя ли нам выбрать вместо него какое-нибудь
другое прозвище? Что, если ты будешь называть меня, например, "сладкая моя"
или "ангел мой" или... ну, я не знаю... А может, "красавица моя"?
Он хмурится.
- Ну хорошо, а как насчет такого - "прелесть моя"? По-моему, очень
мило. А ты как считаешь?
- Я всегда называл тебя Тыковкой. Ты моя Тыковка, - решительно заявляет
он.
- Нет, это понятно, но ведь никто же не запрещает нам изменить мое
прозвище? Не так ли? - Я пытаюсь умиротворить его, обняв за шею, но он
отстраняется и тянется к стулу, чтобы снять со спинки пиджак.
- Нельзя изменить прозвище ни с того ни с сего только потому, что вдруг
приспичило. В конце концов, это твое прозвище, но называю тебя так я, а мне
оно не нравится. С этой "моей прелестью" я буду как дешевый пират из
дурацкой пантомимы.
- Ну хорошо. Я, собственно, не настаиваю, просто прошу, чтобы ты
придумал мне какое-нибудь более привлекательное прозвище... Ну, не знаю...
Если это непременно должно быть что-то съестное, пусть будет, например,