"Гюнтер Теске. Конец одной карьеры " - читать интересную книгу автора

В такие моменты он чувствовал себя разбитым. Он сомневался в том, что
сейчас способен повторить еще свои простейшие прыжки, тем более сложные
саль-то "ямахо" и "лобенго", освоение которых потребовало большого терпения
и энергии. А теперь, когда на седьмой вечер он хотел еще раз все
основательно продумать, прибыло приглашение от Доржа. Сначала он собирался
отказаться. Но когда ассистент Доржа разъяснил ему, что тот беседует перед
началом каждого нового "тренировочного цикла" с артистом-новичком, Котта
решил сходить к режиссеру.
Дорж снова принял его в своей комнате, два фужера с перлусом уже стояли
на столе.
- Откровенно сказать, я не хочу, - сказал Котта. Слабый его протест,
который он собирался подчеркнуть двусмысленностью этой фразы, не был понят
Доржем.
- Нет, нет, для вас начинается новая эра артистизма, это надо обмыть.
Котта устало опустился в пневматическое кресло.
- Я очень доволен вами, - продолжал Дорж. Он поднял фужер и широко
улыбнулся своему гостю. - Вы артист, выполнявший до этого незначительнейшую
работу, почти природный талант.
- К чему этот талант, если против природы выступают искусственные
сухожилия, руки и ноги?
- Да, к чему, действительно... - Дорж покачал головой, якобы
опечаленный. - Ну а сколько бы вы еще возглавляли список лучших - полгода,
год? Не забывайте это.

Постепенно Котта снова обрел душевное равновесие, его успехи были столь
аномально великими, что уже за много недель до "Большого Смотра" он овладел
фигурами и прыжками, которые сам всегда считал невозможными. Сальто "ямахо"
и "лобенго", его прежние коронные номера, он собирался продемонстрировать
как вступление перед сенсационной средней частью программы.
Совесть он успокаивал мыслью о том, что своими упражнениями он доставит
всем луландцам неслыханное доселе наслаждение. И он пошел спокойно, без
малейшего сомнения в своей победе, на решающий старт в "Большом Смотре".

Когда минули шесть дней из тех тридцати, что занимают соревнования в
саккарийской столице Саккум, на пружинные маты вступили прыгуны.
В зале царило чудесное настроение Свыше 62 тысяч луландцев из всех
стран заполнили ряды до последнего местечка Фиолетовые и красные, синие и
зеленые лучи скрещивались на трампельматах, когда на них ступили артисты Но
даже гармоничные композиции цветов не в силах были затушевать то большое
различие в способностях, которое было у ранее стартовавшего Холебассы из
Туккума и у других артистов.
Котта знал, что он способен был выступить с еще более сложными,
высокими и красивыми прыжками, нежели Холебасса. Это должно обеспечить ему
удивление и аплодисменты зрителей, которые торжествовали уже при виде
сравнительно простых композиций его конкурентов Котта вбежал пружинистыми
шагами в манеж Он ловко, одним мощным движением вскочил с пола на мат, и
тотчас тысячи в зале произнесли свое "хо-хо". Однако у Котты было
впечатление, что в этом возгласе не было большой сердечности прежних времен
И тем не менее он был доволен, потому что Холебассу проводили только с
"хи-хи", то есть самой нижней оценкой по шкале одобрения Сегодня луландцы